Тест на графоманию

– Разрешите? – спросил Горошин, усаживаясь за стол. – Видите ли, в чём дело, ваш предшественник, дай бог ему комфортной пенсии, уговорил нашу фирму, в моем лице, сделать для школы ограждение. Забор то есть. Вы, кстати, обратили внимание, какой красивый у вас забор?

Алевтина посмотрела в окно.

– Вполне приличный, – похвалила она.

– А вы, судя по всему, не склонны к излишней похвале, – заметил Горошин, – между кнутом и пряником, выбираете первое?

– Преждевременное заключение, – сдержанно ответила Алевтина. – Так в чем всё-таки дело?

– А дело в том, что забор-то мы поставили, а денег так и не получили.

– Что значит не получили?

– Вот так. У вас забор есть. А денег у нас нет. Не расплатился с нами ваш старший коллега.

– И какую сумму должна вам школа?

– Пустяшную, конечно, но, сами знаете – копейка рубль бережёт, да к тому же это дело принципа.

– У кого-то щи жидкие, а кому-то жемчуга мелкие, – пожала плечами Алевтина. –Так сколько?

– Всего-то четыреста пятьдесят тысяч.

– Сколько?! – Алевтина чуть не лишилась дара речи.

– Это для человека много, а для организации – копейки.

– Золотой забор, я вам скажу.

– Не преувеличивайте, Алевтина Викторовна, – посоветовал Горошин, – мы выполнили ещё ряд работ. Ну так что? Будем рассчитываться? Сразу оговорюсь, что времени у вас не так много. Мы все сроки простили. Бывший директор дал нам честное купеческое слово, что оплатит. Но, как говорится – всяк купец хозяин своего слова – хочет сдержит, хочет – откажется. А вы, как говорится, правопреемница. Понимаете, что сие означает?

– И сколько вы можете ещё подождать? – у Алевтины застучало в висках.

– Недельку. Мы же не звери, – добродушно улыбнулся Горошин, – понимаем, что вы человек новый. Вам время для разгона нужно.

– Спасибо за понимание, – выдавила Алевтина.

– Вот и отлично, – Горошин встал, – решайте, Алевтина Викторовна. Вопрос серьёзный. Приятно было познакомиться. И не говорите, что вам не очень. Вас понять можно. Вот моя визитка. Звоните, если что. До встречи. И не переживайте вы так. У вас всё получится!

– Спасибо за уверенность в моих силах, – мрачно пошутила Алевтина.

«Похоже, пани директорша, ты вляпалась», – пронеслось у неё в голове.

– Алевтина Викторовна, слава богу, вы здесь, – ворвался в кабинет завхоз, облачённый в прорезиненный полукомбинезон для рыбалки.

– А…Семён Ильич. Сейчас мы займемся крышей, – немного отстраненно поприветствовала завхоза Алевтина.

– Крыша в данный момент не актуальна! – махнул рукой завхоз. – В подвал канализация пошла! Мы по уши в городском дерьме!

– В каком смысле?

– В прямом, Алевтина Викторовна! В самом что ни на есть прямом!

– Что же нам делать? – запаниковала Алевтина, мгновенно позабыв о Горошине.

– Звоните в аварийку. Пусть срочно приезжают. А мы попробуем пока своими силами выкрутиться.

Вызвав аварийную службу, Алевтина вскочила из-за стола и собралась бежать за Зиновьевым, но тот, окинув её быстрым взглядом, скептически заметил:

– Вы в этом собираетесь лезть в подвал?

– Да…, – Алевтина растерянно осмотрела свой жёлтый брючный костюм и белые туфли на высоком каблуке.

– Ладно, сойдет! Будете на подхвате!

Они побежали в подвал.

– Эх, всё пропало! – сокрушенно вздохнул завхоз, осветив фонариком масштабы бедствия.

– Да… зрелище не очень, – согласилась Алевтина, – и запах ужасный…

– Стойте здесь и светите мне. Пойду на разведку.

– Кем вас считать, если что? – попыталась шутить Алевтина.

– Беспартийный я, беспартийным и останусь, – пробурчал завхоз и осторожно начал спускаться по ступенькам. – Прибывает, сволочь! Посветите правее!

– Так нормально?

– Пойдёт! – одобрил завхоз. – Сбегайте наверх, посмотрите – аварийка, может, приехала.

– Как же вы один в темноте? – забеспокоилась Алевтина.

– Я темноты не боюсь. Идите!

Алевтина побежала наверх.

К счастью, аварийная бригада уже начала действовать.

Алевтина быстро вернулась в подвал.

– Семён Ильич! Они приехали!

– Я уже почувствовал – вода отступает, – ответил из темноты завхоз. – Свет включите!

Алевтина направила луч света на голос завхоза. Он стоял по колено в тёмной зловонной жидкости и грустно смотрел в угол.

– Семён Ильич, что с вами? – взволнованно крикнула Алевтина.

– Всё, что нажито непосильным трудом, – с горечью ответил завхоз. – Половина урожая такой картошки пропала!

– А что с другой половиной? – Алевтина ещё не поняла, что произошло.

– А вторая в поле… – отозвался завхоз, – ей больше повезло, чем этой… Не выдержала, бедная, такого количества навоза… Шесть мешков! Ты подумай!

Завхоз направился к Алевтине.

– А чья это картошка? Школьная? – продолжила она допрос.

– Вы мне в глаза-то не светите, Алевтина Викторовна!

Алевтина направила луч света на угол, в который до этого грустно смотрел завхоз. Семён Ильич осторожно пробрался к ступенькам.

– Вы, честное слово, будто с луны свалились. Моя это картошка. Моя, – он огорченно вздохнул. – Ну да бог с ней. Принести мне ведро воды, пожалуйста. Сейчас вылезу на берег и смою с себя этот позор.