Тест на выживание

Для того чтобы опомниться, Олесь дал нам с десяток секунд. И надо сказать, что все их я потратил на то, чтобы вспомнить. Ну да… точно… никто и никогда не рассказывал, что наблюдал посадку звездолетов. А, забегая вперед, скажу, что точно также никто и никогда не становился свидетелем их отлета. Странно, что раньше я никогда не думал об этом. А впрочем вру. Как-то слышал от одного генерала короткую фразу: «Они вышли из межпространственного скачака прямо у нас в атмосфере. ПВО оказалось полностью бессильным». Не помню уж теперь то ли такова была официальная версия, то ли его личное мнение, однако эти слова отложились в моей памяти, навсегда сняв вопрос о способе, которым ханхи прибыли на нашу планету.

Не знаю уж какой там информацией владел Леший, но он смекнул раньше меня куда клонит наш белорусский друг.

– Олесь, ты, вижу, намекаешь, что к космосу ханхи имеют такое же отношение, как я к балету?

– Примерно так.

– И откуда же они к нам пожаловали?

– У моего друга имеются три догадки. – Лесник стал загибать пальцы. – Либо из иного мира, либо из иного времени, либо они всегда жили на Земле, только не желали с нами знаться. – Тут Олесь счел своим долгом оговориться. – Правда, по мнению моего друга третий вариант не объясняет откуда появляются туннели.

– Либо все три варианта одновременно, – задумчиво протянул я. Не знаю откуда в голове возникла эта странная мысль, но я ее высказал.

Лесник на меня как-то быстро и внимательно посмотрел, словно оценивал и что-то там прикидывал.

– Идем дальше, – Леший пропустил мимо ушей как мое замечание, так и реакцию белоруса. Сведения о нашем нынешнем противнике его заинтересовали куда больше, чем происхождение ханхов. – Теперь выкладывай все, что знаешь о туннелях или норах, из которых выползают эти многолапые ублюдки.

– Особо сказать ничего не могу, – лесник кисло скривился. – Знаю только, что они есть и все тут.

– Ты их видел?

– Э-э-э, уважаемые, – Олесь горько усмехнулся. – Те, кто их видел, уже ничего никому и никогда не расскажут.

– Чего ж ты треплешься, если толком ничего не знаешь? – рыкнул на него Загребельный. – Еще и игрушку эту свою нам под нос тычешь.

– Эта игрушка не единожды мне жизнь спасала.

Лесник любовно поглядел на прозрачную коробочку, которую продолжал мусолить в руках. Затем вроде как собирался ее спрятать, да вдруг передумал. Он немного поколебался, но потом все же решился и протянул ее мне.

– Возьми, полковник, авось пригодится.

– А как же ты? – я не посмел протянуть руку за подарком.

– Бери-бери, у меня еще одна есть, запасная. А эта… ну, она как бы благодарность тебе за то, что выслушал, за то, что поверил.

Не успел я взять в руки самодельный приборчик, как Леший пробурчал:

– Еще никто никому не поверил.

– Погоди, Андрюха, не наезжай, – я жестом приказал Лешему заткнуться. – Пока со всеми этими гипотезами мне ясно лишь одно: то, что ничего не ясно. Так что завязывай с вопросами, на которые наш белорусский друг не знает ответов. Давай пусть лучше он расскажет о том, в чем уверен. Например, Олесь, ты действительно пришел из Могилева?

– Конечно не из самого города, но примерно из тех краев, – лесник осклабился, показав нам неожиданно белые ровные зубы.

– Шел через проклятые земли?

– А как же. Их ведь не обминешь.

– А аномальные участки? А тени?

Я знал что спрашивал. И Олесь одарил меня очередным оценивающим взглядом. Так один хищник смотрит на своего собрата, такого же матерого и опасного как он сам.

– Тени? – этот вопрос задал ничего не понимающий Леший.

Одноглазый будто не расслышал его. Он не спеша откинул полу плаща и продемонстрировал висящий на поясе охотничий патронташ. Насколько я мог заметить, там были не только обычные теперь патроны с пластиковой гильзой, но и старые, металлические. Такие можно было использовать много раз, и снаряжать самому. Именно металлический цилиндрик белорус и вынул.

Наша с ним занимательная беседа длилась около часа, и вокруг уже основательно стемнело. Вот-вот должны были зажечь прожектора, но как видно одинцовское руководство начало экономить, и этот момент слегка отсрочили. Собственно говоря, именно благодаря густым сумеркам я и углядел это. Странное явление, патрон в руках одноглазого бледно светился. Вернее не сам патрон, а отверстие, куда впрессовывается дробь картечи или пуля. Это выглядело, как будто Олесь держал в руках крошечный фонарик или зажженную сигарету, только вот сигарета эта светилась едва различимым призрачным голубоватым светом. Опять голубоватым! Этот цвет словно преследовал меня. Это был как бы сигнал. Им маркировалось все, что я не понимал, а посему, естественно, относился с недоверием и осторожностью.

– Ну, давай, рассказывай, чем там они у тебя заряжены, – я указал взглядом на патрон двенадцатого калибра. – Небось серебряные пули?

Леснику понравилась шутка, и он негромко рассмеялся.