Тэтчер и тэтчеризм

Хотя законодательство 1975 г. шло в разрез с идеей частного социального страхования и превращения его в "норму" для большинства граждан, в течение довольно длительного времени правительство не предпринимало никаких практических шагов для аннулирования указанного закона. И только в 1985 г. министр по вопросам социальных услуг Н. Фаулер опубликовал доклад, в котором предлагалось в течение 5 лет покончить с системой, которая уже начала внедряться. Знаменательно, однако, что это предложение натолкнулось на столь мощное противодействие общественности и парламентариев, что от этих предложений пришлось отказаться. Тем не менее в новую систему внесены существенные поправки, в результате которых доля заработной платы при исчислении пенсии была снижена до 20%[292]. Одновременно было разрешено переводить эту часть пенсий в коммерческие фонды и пенсионные фонды фирм, устанавливались различного рода поощрительные меры (включая налоговые скидки) для такого рода переводов.

Как видим, если лейбористы пытались "европеизировать" британскую систему социального страхования, то консерваторы, напротив, ставили целью ее "американизацию". Однако, испытывая мощное давление общественного мнения и опасаясь утратить поддержку избирателей, они вынуждены были, особенно в годы быстрого экономического роста, повышать размер государственных социальных выплат, главным образом пенсий. Как заявляли тори в избирательном манифесте 1987 г., за время пребывания их у власти расходы государства на пенсии и другие выплаты пожилым людям в реальном исчислении возросли на 29%[293]. Правда, при этом они умалчивали об одновременном значительном росте числа пенсионеров и некоторых других моментах, по причине которых покупательная способность средней государственной пенсии увеличилась не более чем на 5%[294].Тем не менее сам факт представления роста государственного пенсионного фонда в качестве своего достижения весьма симптоматичен. В манифесте также всячески превозносились меры, предпринимавшиеся правительством для помощи многодетным семьям, инвалидам, подчеркивалось стремление направить "больше средств тем, кто больше всего в этом нуждается".

Основную же свою заслугу консерваторы видели в том, что благодаря их усилиям заметно возросли негосударственные источники доходов пенсионеров. Более 3/4 тех, кто находится на пенсии, заявляли они, имеют теперь личные сбережения, благодаря чему их доходы увеличиваются ежегодно на 7%[295]. Одна из главных задач, по их мнению, состояла теперь в том, чтобы добиться практически поголовного участия наемных работников в "служебных" пенсиях и в частном пенсионном страховании, которое они намеревались всячески поощрять. В результате всех этих мер процесс коммерсиализации пенсионного обслуживания еще более ускорился. До данным на конец 80-х годов около половины экономически активных граждан участвовали в пенсионных фондах своих предприятий[296]. Что же до самих пенсионеров, то в начале 90-х годов почти 90% из них имели помимо государственной пенсии еще один источник существования[297].

Тем не менее даже для большинства пенсионеров, которые стали получать возросшую часть своих доходов от частного страхования и личных сбережений, государственное страхование отнюдь не превратилось в некую побочную статью дохода. Так что, приостановив тенденцию к "европеизации" системы, Тэтчер и ее правительство не смогли ее "американизировать". Однако, создав своего рода гибрид европейской и американской систем, тэтчеризм, возможно, открыл путь к конвергенции их обеих.

4. За новую роль в мировом сообществе

Фолклендский эпизод со всей ясностью продемонстрировал, что свой "решительный подход" М. Тэтчер отнюдь не ограничивает сферой внутренней политики. Как помнит читатель, среди выдвигавшихся ею популистских целей и установок немалое место занимали претензии на занятие Британией достойного места в мировом сообществе, на повышение ее роли в отношениях Восток - Запад, во всей системе международных отношений. Сознательно или бессознательно утвердившейся концепции "малой Англии" она решительно противопоставляла концепцию "Великой Британии", с которой должны считаться и большие и малые государства и влияние которой в международных делах должно не снижаться, как это беспрерывно происходило в послевоенные годы, но, напротив, возрастать, и весьма существенно. Одновременно с этим, естественно, должна была возрасти и роль первого лица государства среди группы мировых лидеров. Причем, как прекрасно понимала Тэтчер, от того, как она "поставит" себя в этой когорте сильных мира сего, во многом будет зависеть и решение главной стратегической задачи.