Тэтэ

Где-то на самом верху мелькнула невысокая широкозадая фигура. Кажется, она была голая. Или я принял желаемое за действительное? Нет, она была уже голая. Как нимфа Люда появилась передо мной из-за дерева. Большие сиськи, как райские яблоки свисали на немного перекормленный живот. С воплем восхищенного зверя я упал на нее. Но… никак не мог соединиться с этой шикарной богиней. Черт возьми, где же ЭТО находится?

Я так ничего и не нашел. А она, кажется, была довольна.

Люда так подробно мне все рассказала, что я поверил, да, это была она. Но я чуть не упал со стула, когда она сказала:

— А это твой сын.

— Как это может быть? — спросил я, — мы даже не занимались сексом.

— Нет, занимались, — ответила Люда. — Просто я человек такой.

— Понимаю. Ты человек платонический. Непонятно тогда только, откуда дети? Не в капусте же ты его нашла? — я показал на парня.

— Его зовут Борис, — сказала Люда. — Борис это твой папа.

— Если это мой сын… значит, мне…

— Тебе пятьдесят лет!

— Пятьдесят!

— Да, — печально сказала Люда. — Здесь ты путешественник. — Тебе не двадцать два. — А его, — она похлопала Бориса по плечу, — я действительно нашла. Правда, не в капусте.

— А где? — улыбнулся я.

— Там, — она махнула рукой, — на берегу реки, где мы с тобой занимались сексом.

— Конечно, это занимательно, Люда, но уже не смешно. Не могут детей находить на берегу реки. Так не бывает.

— Могут. Когда-то это происходило гораздо чаще. Ведь именно тогда родилось утверждение, что детей находят в капусте. Позднее это утверждение стало восприниматься, как шутка.

Я только покачал головой.

— Зачем вы пришли?

— А ты не рад? Мы пришли к тебе. Мы любим тебя.

— С некоторых пор я не люблю заниматься платоническим сексом. У меня потом все болит.

— Ты будешь чувствовать себя со мной, как с обычной девушкой. Вот только будем ли мы счастливы в этом мире? Я выгляжу на двадцать лет, но совершенно не знаю, что мне здесь делать. А там я была кандидатом наук. Чуть в Америку не уехала. В Силиконовую Долину. Из-за мужа не пустили. Он служил в Германии.

— У тебя был муж?

— Был. Когда понял, что у меня от него детей не будет, ушел к другой. Трахал жену командира дивизии. У полковника был один ребенок, а стало пять. А у меня без любви и страсти детей не бывает.

Я потер пальцами лоб, потом правый глаз.

— Прошу вас, побудьте пока здесь. У меня есть дела. Борис, ты любишь собак? — Парень кивнул. — Поиграй, пожалуйста, с Баком.

Больница

Они остались в доме, а я поехал в больницу к Семену.

Он лежал на кровати и курил. Ничего себе больница.

— Как себя чувствуешь? — спросил я.

— Нормально. Был в коме. Только вчера очнулся, — ответил Семен.

— В коме?! Из-за ранения в плечо был столько времени без сознания?

— Да. Слишком поздно мы обратились к врачу. Произошло заражение крови. Странно, что я не умер, говорят.

— Ты вообще слышал, что в городе происходит?

— Нет, а что происходит? Ты справился с работой экстрасенса? — Семен хохотнул. — Хорошая работа. Секса…

— Если я тебе скажу, что происходит, ты не поверишь. Скажу тебе лучше, что в ресторане Мумия была суперсходка. Ты знаешь, кто там был?

— Московские воры?

— Не только. Там еще были главные менты области и фээсбэшник из Москвы. У меня есть кассета. Мы их записали.

Семен покачал головой.

— Зачем тебе надо было в это лезть?

— Заставили.

— Страшное дело, — сказал Семен.

— Страшно, что это только цветочки.

— А что еще произошло?

— Не знаю, с чего и начать?

— Начни с себя.

— С себя? Хорошо. Ты думаешь, мне сколько лет? Мне пятьдесят лет!

— Почему? — недоуменно спросил Семен.

— Вот так получается.

— Ну, ты переработался экстрасенсом. — Я понял, что сейчас бесполезно рассказывать Семену про перемещения во времени. Не поверит. Хотя сам Семен уже встречался с другим временем. Когда в Москве от него ушел друг убитого в Суздале Изюма Вася. Этот Вася вошел в двухэтажный пивной бар на Рязанке. Но он не просто вошел, а вошел в 1980 год. Не даром там вход был всего три рубля. Три рубля за графин пива и за полкурицы. Не зря милиционеры говорили Семену, что скоро начнется Олимпиада в Москве, а они зачищают столицу от сомнительных личностей. Но Семен ничего еще не сопоставил. Я так думаю. А если скажу, что должны существовать бесполые люди — всё, точно подумает, что я чокнулся. Надо найти подход помягче. — Думаю, тебя ищут из-за этой кассеты, — добавил Семен, — надо уходить. Жаль, у нас нет машины. Ни машины, ни денег. Так нельзя жить.

— Давай, продадим эту кассету, — сказал я.

— Ты вообще думаешь, что говоришь? Они нас убьют.

— А вдруг нам удастся уйти. Тогда у нас будут деньги, купим опять новую машину.

— И уедем в теплые края, — сказал Семен. Он подумал немного и добавил: — А что, в принципе можно попробовать. Вопрос только в том, за сколько нам продать твою кассету?

— За сто тысяч, — сказал я.

— Долларов? — спросил Семен.

— Ну не рублей же, — усмехнулся я.

— Кому ее лучше предложить? Я до сих пор не пойму, кто у них главный. Менты или воры?

— Главный тот, у кого больше денег, — сказал Семен. — Кассета у тебя с собой? Давай послушаем.

— Кассета у меня с собой, но магнитофона нет, — сказал я.