Тетрадь слов

Когда я шла по скользкому настилу февраля, возвращаясь домой мимо сказочно-заиндевелых деревьев, мимо медового уюта окон, мой внутренний старец рассказал мне одну притчу. Он, как ты помнишь, всегда начинает свое повествование с одной и той же фразы: «Жил-был человек…»

Так вот, жил-был человек, и однажды у него испортилось настроение.

Человек стал размышлять, хвататься за голову, ставить на нее графин с холодной водой, курить, вышивать крестиком, но настроение так и не улучшалось.

Человек испугался. Почему так? Я убит? По внешним признакам не скажешь. Значит, еще на плаву. А что держит? ТО, что нас не убивает, а делает нас сильнее? Откуда эта усталость, безразличие? Или меня кто-то подменил?

И тут человеку сделалось совсем грустно. Он закрыл глаза, отключил телефон и стал говорить вслух: «Я видел как люди приходят, как люди уходят. Но я не видел ни одного, кто пришел бы ко мне. Я познал нищету. Я вкусил сладкий аромат надежды. Но теперь ни то ни другое мне не грозит.

Я бросался вдогонку улетающим самолетам и убегающим поездам. Я не догнал ни тех ни других, я опережал время на чью-то жизнь. Я прочитал много книг, но так и не понял главного. Меня боялись как чумы, не открывали дверей. Избегали, как избегают ведьм и пророков. Но я не стал ни тем ни другим. Я просто жил. С мелкими радостями незатейливого эпикурейца. Не с выгодой, не с тайным умыслом. Любил.

И теперь я хочу спросить: „Что может сильнее привлечь и обезоружить, чем улыбка любимой женщины? Что может быть обманчивей и непостоянней улыбки любимой женщины? Что может быть выше и круче ее горизонтали?

Преступница, пользующаяся своей безнаказанностью. Искусительница. Строгий страж. Тюрьма. Храм. Чистилище души. Все о ней! О любимой!

А как быть с любящим тебя?..

Мир делится не на мертвых и живых, не на мужчин и женщин, не на стариков и детей, не на гуманитариев и технарей, не на брюнетов и блондинов. Есть только тот, кого любишь ты, и тот, кто любит тебя…“»

Тут я остановила старца и сказала ему: «А еще есть окна, посмотреть на которые приезжаешь с другого конца города. И когда в них горит свет, тебе просто становится теплей…»

1991

* * *

Эти сказки — попытка заговорить свой юношеский буйный сексуальный темперамент.

* * *

А я вернусь!
   Иначе быть не может!
Спою,
   ведь я еще жива,
   и голову склоню
   у побелевшего виска.
Я верю в то,
   что Вы откликнетесь!
   Ведь Вам моя душа,
   как снег зимой,
   как небо осенью,
   как радуга весной,
   как смех дождя,
   нужна…
Я верю,
   иначе быть не может.

02.02.1992

* * *

Веки — для того, чтобы спать.
Глаза — для того, чтобы видеть.
Ты — для того, чтобы петь.
Я — для того, чтобы слышать.

* * *

     Вы, понимающие жизнь
          за пределами видимости,
вы, тонко чувствующие
          этот мир,
вы, последователи беспредельности,
приходите ко мне,
          порассуждаем о вечности.
Ну где же вы?
         …Или опять что-то с транспортом?

1992

* * *

Многоточие — повод для размышления.
День рождения — повод для откровения.
Смерть — повод для жизни
в откровенных размышлениях.

1992

* * *

Ты зовешь меня?
Прислушиваюсь…
Да! Слышу!
Ты зовешь меня! —
Лечу!
По переулкам, над домами, крышами,
через вокзалы, площади, мосты.
Лечу
к единственному отзвуку!
Послышалось?..
Послышалось.
молчу.

1992

Баллада о бежевом цвете

Бежевый цвет —
коридоров змея —
вьет серпантином
стремительно вниз.
Я не боюсь опоздать туда.

Бежевый сон

заслонил и окутал.
Нет никого ни вверху, ни внизу.
Только скольжение ветра в ногах.
Когда же я упаду?

Бежевый лед

обжигает и лепит
слепки с извилин.
Обгон завершаю.
Очень тревожно внутри.

Теперь остается ждать

того, кто придет за мной
и вынет меня из тела змеи.
Глубоко в земле
очень холодно спать.

1993

* * *

Моя первая встреча с наркозом… Было больно.

* * *