Тетради дона Ригоберто

– Ложь. – Донья Лукреция чувствовала себя совершенно разбитой. Только обморока не хватало. Скорее в постель, закрыть глаза и проспать целую неделю. – Его выдали маска и зеркало.

Хустиниана наклонилась к хозяйке и говорила ей почти на ухо:

– А вы уверены, что он не читал этих писем? Что вы совершенно точно ему о них не рассказывали? Фончито у нас премудрый филин, сеньора. Как он мог так глупо попасться?

– Я не читала ему писем и ни слова не говорила о маске, – упрямо повторила донья Лукреция. И тут же усомнилась в собственных словах.

А что, если говорила? Вчера или позавчера? Все эти дни голова у женщины была занята бог знает чем; вместе с анонимками на нее обрушился целый каскад тревог, надежд, подозрений и мечтаний. А что, если Хустита права? Что, если она упомянула, пересказала, а то и прочла пасынку отрывок про маску и зеркало? В таком случае, оскорбив и ударив мальчика, она поступила несправедливо.

– Я так устала, – пожаловалась донья Лукреция сквозь слезы. – Полностью вымоталась, Хустита, до самого донышка. Наверное, я сама ему сказала и забыла. Где только была моя голова? Не знаю. Вот бы уехать из этого города, из этой страны. Туда, где никто меня не знает. Подальше от Ригоберто и Фончито. Мне кажется, я провалилась в глубокий колодец и никак из него не выберусь.

– Не надо грустить, сеньора. – На плечо доньи Лукреции легла ободряющая рука Хустинианы. – Не терзайтесь. Есть надежный способ узнать, кто слал вам весь этот вздор, Фончито или Ригоберто.

Донья Лукреция подняла голову. Горничная лукаво улыбнулась.

– Ну как же, сеньора. – Казалось, она улыбается не только губами, но и глазами, зубами, даже жестами. – Вам ведь назначили свидание? В последнем письме. Просто пойдите туда и сделайте, что вам велели.

– Ты думаешь, я способна на эти глупости из мексиканских сериалов? – вяло возмутилась донья Лукреция.

– Зато узнаете, кто автор анонимок, – заключила Хустиниана. – Если хотите, я пойду с вами. За компанию. Если честно, я умираю от любопытства. Папочка или сынок? Кто из них?

Девушка рассмеялась так мелодично и заразительно, что и донья Лукреция не сдержала улыбки. Пожалуй, эта чокнутая в чем-то права. Наверное, действительно стоит сходить на это проклятое свидание, чтобы раз и навсегда покончить со всеми тайнами.

– Он не придет, только еще раз надо мной посмеется, – нехотя возразила донья Лукреция, в глубине души сознавая, что решение принято. Она пойдет и будет ломать комедию, если папочке или сыночку так угодно. Игру, в которую она играла все это время, придется довести до конца.

– Приготовить вам тепленькую ванну с пеной, чтобы вы немного расслабились? – бодро предложила Хустиниана.

Донья Лукреция кивнула. Теперь ее терзала совесть, она чувствовала, что допустила по отношению к мальчику ужасную несправедливость.

Письмо читателю «Плейбоя», или Эссе об эстетике