Тётушка Мерль и Батрак 4200

Р. С. А. Гарсия Тётушка Мерль и Батрак 4200

^{© R. S. A. Garcia — «Tantie Merle and the Farmhand 4200», 2023}

Так что, слушайте. Вот как всё случилось.

Прошли годы после того, как Малкольм прошёл и смыл многое с побережий наших маленьких островов, и так много разрушил во Флориде, Техасе и других местах, и люди говорят, что не хотят ждать следующего шторма, подобного этому, и собирают свои вещи и уезжают в Англию, Канаду и всё такое.

Я состарилась, и мои дети живут в Германии и Кении, а мой младший — в Австралии, где жарче, чем здесь, так что я не видела смысла уезжать отсюда, где прожита вся жизнь. Мой Линкольн похоронен здесь, и у меня хороший и крепкий дом. Моя старшая, Сьюзен, регулярно присылала деньги, а Линкольну нравились всякие новинки, как и мне, так что он всё подновлял да переделывал дом, поэтому даже столкновение с этим чудовищным штормом стоило мне всего лишь нескольких окон и небольшой работы каменщика по восстановлению бетонированной крыши от того, что они называют летающим мусором.

Короче говоря, осталась я в своей деревне ещё с несколькими семьями, и единственной нашей проблемой было то, что мы стали староваты для огорода и той мелкой живности, что мы держим. Куры разбегаются, если детей нет рядом, и их трудно поймать. Корова, бродившая по улице, испугалась, потому что чей-то дрон-доставщик пролетел слишком низко.

Моей проблемой стал Игнациус.

То есть он не представлял собой никакой проблемы. Это был обычный козёл, бело-коричневый и ростом мне по пояс. Не его одного я держала всё это время. У меня было небольшое стадо, дававшее мне отличное молоко. Однажды я даже попробовала приготовить сыр. (Получилось не очень хорошо, но это уже совсем другая история.) Когда они начинали стареть, мы с соседями готовили из них карри с маленькими роти (индийский хлеб из пшеничной муки, вроде тонкого лаваша), и вдобавок — змееголова (род хищных рыб из семейства Channidae) с картофелем и каштанами, под немного пива; еды хватало на несколько дней.

Такова была деревенская жизнь. Очень мило, когда все друг другу помогают, а детишки как бы общие. Но мир меняется, многие дети переезжают, а семьи, которые всё ещё живут здесь, держатся особняком, так что теперь остались только мы с Игнациусом, и я позволяю ему щипать траву во дворе, потому что Линкольна больше нет, а я не могу управлять робокосилкой.

Ну а после того, как я однажды упала и сломала бедро, и мне сделали новое в большой городской больнице, у меня начались проблемы в те дни, когда во дворе уже не оставалось травы, и я спускалась по ступенькам веранды и выводила козла на пустырь, что тянулся вдоль дорожки. Днём рядом не было никого, кто мог бы помочь. Все семьи работали, а дети либо были в школе, либо занимались онлайн-обучением, если ту всё ещё восстанавливали после урагана. Но Игнациус не смог бы поесть, если я не отведу его, поэтому я заставляла себя идти. Затем на обратном пути я споткнулась и, слава Богу, сосед увидел, как я падаю, потому что я бы, наверное, долго ждала помощи, чтобы подняться.

Я пользовалась службой доставки еды, и милый мальчик раз в неделю приходил прибраться у меня, но я не могла позволить себе содержать домашнее животное, и я знаю, что мои дети сказали бы: «Мамуля, просто съешь его или отдай куда-нибудь, и готово». Но он был единственной моей маленькой компанией во дворе. Только с ним одним я иногда садилась поговорить глухой ночью или в жаркий день, и у него всегда находилось для меня время, он слушал, жуя что-то, и наблюдал за мной своим забавным глазом с прямоугольным зрачком, что есть у всех козлов.

Что ж, должна сказать, что я солгала кое в чём: у Игнациуса всё же была одна проблема — он любил пожёвывать. Он жевал всё, что угодно, особенно то, что ему не по душе. Вот почему я не могла нанять никого для ухода за домашними животными, потому что я пыталась, а он выгонял всех со двора и оставлял только их обувь чтобы было что пожевать. С тех пор Игнациус по нраву только мне. Линкольн перестал к нему подходить после того, как, однажды, вернулся домой и попытался покормить козла, стоявшего на вершине небольшого холмика за нашим домом, и Игнациус увидев, как он наклонился, поддал его под зад так, что он скатился вниз по склону. После того, как я перестала смеяться (потому что, если ты не умер или серьёзно не пострадал, я начинаю смеяться), Линкольн сказал, что это мой козёл, а он умывает руки.

Люди говорят, что у него дурной характер, но на самом деле он просто знает, кто ему нравится, и иногда это не ты. Но у меня с ним всегда всё было хорошо, и мне не хватало духу съесть его. Да к тому же он, наверное, всё равно был слишком старым и невкусным. Но он всё время убегал, и его нужно было ловить и возвращать обратно, и я снова не знала, что мне с ним делать.