Тётушкино наследство

Такса встретила гостью громким лаем.

— Лучше б это был корги. Они симпатичнее, — заявила Ната.

— Кого уж бог послал. Хэллоу, мохнатые! — Аня присела, чтобы погладить Кусимиру, которая восторженно крутилась у неё под ногами. Она явно была рада, что квартира снова стала жилой.

Из комнаты потягиваясь вышел Блэки, поприветствовал всех кратким «мау» и направился на кухню. За ним заспешила и собака.

— Послушай, а что с ванькиной тёткой-то случилось? Она часом не повесилась? — услышала Аня Наткин голос, пока переодевалась.

— Машина сбила. На месте скончалась. А что такое?

— На кухню иди! Может, кто другой.

Ровно под люстрой валялась перевёрнутая табуретка, а рядом — растерзанная толстая верёвка.

— Наверное, призрак самоубийцы мучается. Старый фонд — он такой. В любой квартире был покойник.

— Не глупи! Думаю, моё зверьё в казнь декабристов играло.

— Не-не, я чувствую что-то не то в этой квартире. Ох, нечисто тут.

— Ага, прибраться не помешает. Вчера не до этого было.

— Ты, Анька, слишком прагматична. И толстокожа. А тут веет… веет странным, даже потусторонним.

— Это собачий корм так пахнет. Мне тоже не нравится, — Ия показала на открытую консервную банку. Аня рассмеялась. Однако Наталья осталась при своём мнении.

— Знаешь, что я думаю? Эта вся фигня с пожаром у тебя не просто так. Тебя Лариса Петровна прокляла, когда ты отказалась меняться с ней методическими днями.

— На-ат!

— Сама смотри: когда она завела разговор про свой понедельник? Во вторник утром. А ночью загорелось!

— Бывают совпадения…

— Не, с ней никто и не спорит, потому как боятся… Ведьма она, точно говорю! Ты просто до этого с ней не пересекалась, тебя ж мы с Ванькой недавно от историков переманили. Надо думать, как её козням противостоять. Я тебе одну ладанку завтра принесу. А лучше к какой-нибудь белой ведунье сходить…

— Наталь, я не верю в подобные сказки.

— Тут верь-не верь, а перестраховаться не помешает. Ванька как-то с этой мымрой вместе экзамен принимал да нелестно о её любимчике высказался. А на следующий день у него фурункул на заднице вскочил. Представляешь, как бедняга мучился!

— Какие интересные подробности ты знаешь…

— Да ладно, мы ж свои люди. Надо было ему кому-то пожаловаться! В общем, будь осторожнее с Ларпетровной, — Ната сдунула длинную тёмно-синюю чёлку, закрывающую левый глаз. Причёски Натальи Аркадьевны всегда были ассиметричны и приковывали внимание не только коллег, но и студентов.

Выпив кофе, принялись за уборку. Аня в основном разбирала кухню, освобождая место для своей утвари. Подруга пылесосила комнаты.

— А квартирка неплохая. Теперь Ванька точно к тебе свататься будет.

— С чего это вдруг? Соколов же — убеждённый холостяк.

— Вано всегда по тебе вздыхал. Знаешь, как он обрадовался, когда тебя на нашу кафедру взяли?! Это в его однушке с ребёнком не особо удобно, с мамкой ты не захочешь жить, а примаком — на своей территории затерроризируешь…

— Нат, у тебя какой-то альтернативный взгляд на наш мир.

— Слепая тетеря. Ой, нет, тетеря глухая… в общем, ты меня поняла. Привыкла быть сильной и независимой. Удивительно, что у тебя есть Ия, а кот только один.

Аня рассмеялась. Она хотя и не была синим чулком, но супругом не обзавелась. Страстный роман с отцом Ии оказалось недолговечным. Красавец Леонид не был создан для семейной жизни, как сказала Ане его мама, когда зашла речь о регистрации брака. Вскоре после этой беседы несостоявшийся жених нелегально эмигрировал в Америку и не рисковал с выездом за границу Соединённых Штатов. А Лемурская стала весьма недоверчиво относиться к любым кавалерам.

Наталья же ещё на первом курсе вышла замуж за немолодого профессора и по сей день оставалась его женой. Работала преподавателем из любви к искусству, поскольку все финансовые вопросы решал супруг, ныне проректор университета. Потомством пара не обзавелась, так что досуг Наталья тратила на свои увлечения, меняющиеся с периодичностью времён года. То она скупала пряжу и вязала свитера и шарфы, то вышивала гладью и крестиком, плела макраме. Потом рукоделие во всех его проявлениях отошло на второй план, хоть полностью заброшено и не было, а Нату потянуло в искусство: она рисовала акварелью, училась играть на рояле, ходила в театральный кружок. Этим летом она стала членом читательского клуба и вдохновленно строчила отзывы и рецензии. Наталья обожала сентиментальные женские романы, детективы и мистику. Последнее время заинтересовалась русскими сказками, и её любимой темой стала славянская мифология, особенно ведьмы, домовые и кикиморы. Аня подтрунивала над подружкой, но та не обращала на это ни малейшего внимания.

— Может, освятить квартиру? Ванька вряд ли будет против, — предложила Наталья на прощание. Подруга лишь фыркнула.

— Тогда давай соли по углам и на пороге насыплем! — не унималась Ната.

— А вокруг унитаза пентаграмму нарисуем? — рассмеялась Аня.

Вечером вместе с Ией навестили старый дом, забрали часть вещей. Подъезд по-прежнему пах гарью, а в квартире было немногим лучше.

— Мам, мне нужна метла или лопата.

— Нетривиальный запрос! Могу поинтересоваться, зачем?