Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники

– А зачем люди занимаются спортом или в театре играют? По-вашему, желание знать историю своего народа или человечества вообще – это странно? Подозрительно? Парни хотят стать мужчинами, научиться владеть оружием, водить старинные ладьи. Я одного знаю, он к нам пришел после того, как кругом начались разговоры о конце света. Хочу, говорит, чтобы меня научили жить без электричества. И у нас ведь научат! Вы же понимаете: современный горожанин слишком оторван от земли и природы, он полностью зависит от общества и никак не способен обеспечить собственное выживание. Да отключи в наших домах свет и воду – мы все передохнем! А реконструкция возвращает человека к земле, насколько это вообще возможно в наших условиях. Мы сами шьем одежду и обувь, делаем все нужные для жизни предметы, умеем костер разжигать без спичек, кремнем и огнивом. Не все, но кое-кто умеет. У нас в походы на выживание ходят, зимой в том числе, и вообще ничего из современных вещей с собой не берут, только то, что уже было в десятом веке: ни спичек, ни спальников, даже мобильник максимум один на всех, на самый крайний случай… И ничего, все живы пока. Мы чувствуем себя людьми, а не букашками на асфальте. К тому же тут круг общения – интересные люди, которые что-то могут и чего-то хотят, а не только перед телевизором валяются.

– Прямо такие у вас все ангелы? – Лейтенант недоверчиво усмехнулся.

– Не более чем в среднем по стране. Побухать у нас тоже есть мастера. Но мы бухаем на высоконаучной исторической основе! – Беторикс засмеялся. – Прежде чем с нами набухаться, надо изучить массу материала и сшить себе костюм древнего викинга. И не абы какой, а строго по источникам. Я знаю многих, которые раньше были быдло быдлом, способным только семки щелкать «на районе», а у нас они начали книжки читать и людьми стали. А кто не может – тот уходит. «Болота», которое сюда ради бухла тянется, мы не любим. Да, конечно, у нас слишком заметный перекос в сторону материальной культуры в ущерб духовной. В конце концов, не так уж важно, три пуговицы можно на аланском кафтане пришить или все пять. Но с этим мы боремся…

Беторикс махнул рукой и не стал продолжать: какой смысл объяснять постороннему человеку, «цивилу» те проблемы, которых сами реконструкторы-то зачастую не понимают?

– А организовывается все как?

– Кто-то организует фестиваль, есть оргкомитет, назначаются ответственные за разные участки работы. Обычно это люди одного какого-то клуба, проживающего в данной местности, но бывают и межклубные проекты. Особенно большие, проводящиеся в интересных исторических местах вроде Старой Ладоги.

– Васюкин тоже такой организатор?

– Ну да, ведь Туманный бор – его частная территория. По-настоящему богатые люди среди нас редки, но встречаются. Хочется человеку иметь собственную галльскую крепость с гарнизоном – почему бы и нет? И ему приятно, и нам удобно, база для маневров и фестивалей отличная. Даже из-за границы можно гостей принимать.

– Да лучше бы он пансионат какой построил, – вздохнул участковый. – А то вы доиграетесь, а нам отвечать.

– И на дороге сбить могут. Рыбаки тонут, грибников змеи жалят, строителям кирпичи на головы падают… Да мало ли в мире опасностей! Можно футбол смотреть и от инфаркта умереть, когда вашим забьют. Что же теперь, запретить все виды деятельности, досуга и развлечения вообще, а людей наряжать в смирительные рубашки и помещать в комнаты с мягкими стенами, чтобы головы себе не расшибли от тоски? От скуки и отсутствия смысла в жизни пьянства и прочих безобразий бывает гораздо больше, чем от любых увлечений. Да пусть лучше эти мальчики даже толкинистами будут, чем наркоманами! А за техникой безопасности у нас следят.

– Ладно, на этом пока закончим. – Лейтенант бросил ручку на стол. – Нет, подождите чуток. Забыл спросить: у вас там, на игрищах, вместе с мечами да копьями пулемет случайно не фигурирует?

– Пулемет? – Беторикс вытаращил глаза. – Да вы что, какой пулемет? Это нам не по эпохе! У римлян и галлов пулеметов не было, это к фрицам, ну то есть к тем, кто занимается Второй мировой. А у нас все строго по нашей эпохе, в этом весь смысл. А что за пулемет-то?

– Трофейный немецкий, МГ-тридцать четыре. Отличная, кстати, штука – в полной сохранности, с войны еще…

– Ну, это точно к фрицам. Нам не по профилю. А откуда он взялся?

– Местные ухари блиндаж раскопали, набрали всего… Мелочь-то мы изъяли, а вот пулемет ушел!

– «Черные», значит?

– Нет, местные.

– «Черные археологи», я имею в виду. Мы с ними не дружим, их рекламу у себя ликвидируем и консультаций не оказываем – от них науке сплошной вред и гибель ценных памятников. У нас запрещено использовать копаные вещи, чтобы их подлую деятельность не поощрять рублем. Так что если пулемет ушел, то наши к этому не причастны.

– Ну, ладно, коли так. Значит, не слышали ничего об этом?

– Нет. Ну, я знаю из фрицев кое-кого… Только тут их сейчас нет. У них свои мероприятия, мы пересекаемся на «Семи эпохах» один раз в год.

– Ладненько.

Включив принтер, лейтенант живенько распечатал «объяснение» и протянул листок Виталию: