Тевтонский Лев

Эпона — богиня в облике кобылы, покровительница всадников, а Беторикс был всадником, как и любой галльский аристократ. Правда, этот центурион, скорее всего, тоже, ведь и у галлов, и у римлян всадник — это сословная принадлежность.

Снова удар, и снова… И солнце играло на лезвии — жаль, не кровь! Пока еще не кровь…

О, меч в руках Беторикса сверкал, словно молния! А вот закружил, так что не стало видно и клинка — одно сияющее солнечное колесо… И вот — удар!

Сорванный с головы римлянина шлем полетел наземь, укатился, подпрыгивая на ухабах, куда-то в папоротники. Кто-то из бившихся невдалеке галлов с удовольствием пнул его!

Центурион побледнел и, состроив жуткую гримасу, бросился в контратаку. И вновь скрестились клинки, высекая искры, и сверкнули ненавистью глаза.

Вождь галлов не смотрел в глаза сопернику, а взглядом словно пронизывал того насквозь, угадывая и даже предугадывая любое движение. Вот римлянин дернулся влево — и Беторикс вовремя подставил щит, отразил выпад и тут же ударил сам.

Центурион явно устал — тяжело дышал, темные волосы слиплись, по лбу и щекам обильно лился пот.

Галл ухмыльнулся, краем глаза посматривая на бившихся рядом своих. Римлянам сейчас приходилось туго! Лес наполнился звоном мечей, криками, стонами и проклятиями. Кудрявый Эпоред, справившись с одним врагом, уже бросился на другого, Камулоген рычал, словно разъяренный лев, лихо нанося удары, а вот здоровенный детинушка Бривас, похоже, вообще разогнал всех противников и теперь высматривал новых, помахивая дубиной. Желающих схватиться с ним что-то не находилось.

Дзинь!!!

Лезвие вражеского меча разящей молнией обрушилось на левое плечо Беторикса — а вот не отвлекайся, не глазей по сторонам! Хорошо, успел-таки среагировать — не щитом прикрыться, так хоть отпрыгнуть. Однако еще один подобный удар, и…

Побелев от ярости, Беторикс призвал на помощь богов. И призывал с каждым ударом, так дровосеки обычно хэкают, опуская топор. Хэк! — удар. Хэк! — удар.

— Таранис!!! — Ах, с какой силой обрушился клинок и тут же взвился снова. — Езус!

Удар! Скрежет!

— Тевтат!

Вообще-то это были боги паризиев, а не арвернов, но Беторикс призвал и их. И ведь помогло! Вождь галлов молотил своим мечом, словно тяжелым цепом по колосьям, — на! на! на!

Выдохшийся центурион больше не предпринимал попыток атаковать, лишь по мере сил отбивался, и ясно уже было — долго ему не продержаться.

И вот новый удар — со всей силы! Соперник подставил меч — и лезвие его с хрустом переломилось. Римское железо не выдержало столкновения с разящей кельтской сталью!

И тут же острие меча Беторикса уперлось врагу в шею.

— Ты — мой пленник!

Центурион лишь устало кивнул.

— О, мой вождь! — С дубиной на плече вышел из-за сосны Бривас. Не торопясь, вразвалочку, подошел, ухмыльнулся. — А мы уже все. Закончили.

— Хорошо. — Беторикс растянул губы в довольной улыбке. — Этот центурион — мой пленник.

— Славное дело, вождь! Его голова будет достойным украшением твоего жилища!

— Поистине так! Эй, кто-нибудь! — Вождь подозвал одного из своих воинов, паренька явно из бедняков — полуголого, в одних лишь браках, вооруженного коротким копьем. — Свяжи его и не отходи ни на шаг!

— Слушаюсь, мой вождь.

— Что там с остальными? — Чуткое ухо вождя уже не различало шума битвы.

— Враги с позором бежали! — Опустив дубину, Бривас гулко расхохотался. — Хваленая римская сотня. Ты оказался прав, вождь!

— Есть пленные?

— Мы их не брали, к чему возня?

— Хорошо. — Поглядывая на центуриона, Беторикс задумчиво кивнул. — Наши потери?

— С десяток убитых и примерно столько же раненых. Слава богам, не так много.

— Слава богам! — Вождь галлов вложил наконец свой меч в богато украшенные ножны, обтянутые зеленым сафьяном.

— Что будешь делать с пленным? — вскользь поинтересовался детинушка.

Беторикс пожал плечами.

— Как и всегда, отдам богам. Хотя, — вождь хитро прищурился, — можно будет и обменять на кого-нибудь из наших. Скажем, на твоего брата, славный Бривас. Он ведь в плену?

— Да, собаки-римляне напали на них спящих. Мххх!!! — Здоровяк грубо выругался и взмахнул дубиной. — Иначе б мой брат…

— Твой брат — великий воин. — Беторикс успокаивающе положил руку детинушке на плечо. — И, клянусь, этот центурион… Думаю, римляне пойдут на обмен.

— О, мой вождь! — Опираясь на дубину, Бривас опустился на одно колено. — Клянусь всеми богами, если ты…

— Успокойся, дружище. Какие меж нами счеты? Вот только не будет ли против Друид?

— Не будет, — уверенно ухмыльнулся здоровяк. — А если и будет, мы ведь можем ускорить его встречу с богами.

— Ты прав, славный Бривас. Надеюсь, римлян никто не преследует?

— Ты же запретил! Иначе нашлись бы горячие головы, угодили бы прямо в ловушку.

Поблизости затрещали кусты — это явились остальные десятники, Эпоред с Камулогеном.

— Жаль, что ты запретил их преследовать, вождь! — Эпоред разгоряченно сплюнул. — Взяли бы немало трофеев! Великие боги были бы довольны.

— Вождь прав! — Чернявый Камулоген быстро скосил глаза. — Я велел всем воинам ждать нас у ручья.