That will never work. История создания Netflix, рассказанная ее основателем

Я бы солгал, если бы сказал, что мои чувства – несмотря на волнение – не имели горько-сладкого привкуса. Летом 1998 года мы наконец-то заставили двигатель завестись, и только начали набирать скорость. Я не был готов припарковать машину и отдать ключи. Но когда звонит Amazon, – вы поднимаете трубку. Даже если это 1998 год, и он еще далеко не в той форме, что сегодня.

Однако здание, через которое мы пробирались, не походило на принадлежащее мощной компании. Лестница на второй этаж была искореженной и скрипучей. Приемная – захламленной и пыльной. Груды коробок Amazon валялись по углам. Стулья у стен были разношерстными. На столе стоял телефон, рядом с которым под стеклом были напечатаны номера. Рид изучил их, водя пальцем по стеклу, и набрал один из них.

Через несколько секунд в лобби появилась Джой, одаривая меня и Рида широкой улыбкой, словно мы были давними друзьями. Красивая и подтянутая, с русыми волосами до плеч, ниспадавшими на ожерелье из крупного жемчуга, Кови была моложе, чем любой из нас. Но она уже была уважаемой и успешной бизнесвумен, динамо-машиной, которая приняла Amazon всего двенадцать месяцев назад, убедив скептически настроенных в отношении инвестиций банкиров, что компания, которая не была даже отдаленно прибыльной – и не планировала ей стать в ближайшее время, – стоит двадцать миллионов долларов.

Джой была умна. Писали, что ее IQ был 173. Она бросила школу в пятнадцать лет и упаковывала продукты, чтобы оплатить счета. Получила аттестат зрелости, а потом за два с половиной года окончила Университет штата Калифорния во Фресно. Какое-то время поработав бухгалтером, защитила два диплома в Гарварде: по бизнесу и юриспруденции.

Когда Безос принимал Кови на работу, она между делом упомянула, что после колледжа получила второй в стране балл на аудиторском экзамене – тесте, которые проходит ежегодно почти семьдесят тысяч других начинающих бухгалтеров. Когда Безос попытался ее поддразнить: «В самом деле, Джой? Вторая в стране?» – Кови отбила подачу: «Я не училась со всеми».

Пока Кови вела нас среди лабиринта кабинок, который представлял из себя офис Amazon, мне было трудно поверить, что это компания, которая заново изобрела электронные продажи.

Полы были в пятнах, перегородки, разделяющие кабинки, – грязные и поцарапанные. В коридорах бродили собаки. В каждой кабинке ютилось по несколько человек, столы под лестницей, столы, придвинутые к краям коридоров. Почти каждая горизонтальная поверхность была заполнена: книгами, открытыми коробками Amazon, бумагами, распечатками, кофейными кружками и коробками из-под пиццы. На их фоне зеленое покрытие и пляжные кресла кабинетов Netflix выглядели как представительский люкс в IBM.

Мы услышали Джеффа Безоса до того, как увидели. Ха-ха-ха-ха. У Джеффа… своеобразный смех. Если вы видели хоть одно видео с ним, то слышали его – но не совсем правдивую, прирученную версию. Точно так же, как он нанял личного тренера в конце 90-х, он, полагаю, с кем-то поработал и над своим смехом. Теперь это вежливое, негромкое хихиканье. Но тогда это был взрывной, громкий хохот. Он смеялся так же, как Барни Раббл[53] в «Флинстонах».

Когда мы вошли, Безос только что положил трубку. Его стол и столы двух других людей, которые делили с ним кабинет, были сделаны из дверных полотен, к которым металлическими уголками были присоединены деревянные ножки. Я вдруг понял, что все столы, что я видел в этом офисе, были такими же.

Безос, невысокий мужчина, носил наглаженные брюки и голубую оксфордскую рубашку[54]. Он уже почти совсем облысел, и сочетание огромного лба, слегка заостренного носа, рубашки, которая была ему слишком велика, и шеи, которая была слишком мала, делало его похожим на черепаху, которая только что высунула голову из панциря. Позади него, свисая с открытой трубы в потолке, несколько отглаженных синих оксфордских рубашек развевались на ветру, создаваемом колеблющимся вентилятором.

После того как нас представили друг другу, мы перешли в ту часть здания, где было расчищено достаточно места, чтобы установить большой стол с восемью креслами вокруг. Этот стол тоже был сделан из старых дверей. Я мог явно видеть отверстия, оставленные дверными ручками и аккуратно залатанные круглыми деревянными болванками.

«Ладно, Джефф, – сказал я, улыбаясь. – Зачем все эти двери?»

«Это обдуманное сообщение, – объяснил он. – Для каждого в компании. Это способ сказать, что мы тратим деньги на то, что влияет на наших покупателей, и не тратим на то, что не влияет».