The Beatles

Из всех «Битлз» именно Джону труднее всего долго обходиться без остальной троицы, и это тяжело сказывается на Син. Но когда он не разговаривает с ней или совершенно отключается, то делает это, конечно, не преднамеренно, не для того, чтобы ее обидеть, - таков уж Джон, и ей приходится это принимать.

– Если я остаюсь наедине с собой три дня и ничего не делаю, я как бы исчезаю, испаряюсь. Меня здесь нет. Син не понимает этого. А я откуда-то сверху наблюдаю за собой или нахожусь в своем затылке и вижу оттуда, как двигаются мои руки, но управляет ими робот.

Ринго меня понимает. Я могу обсуждать это с ним. Для того чтобы увидеть себя, я должен увидеть остальных. Когда я убеждаюсь, что, кроме меня, существуют еще такие же люди, как я, то успокаиваюсь, ко мне приходит уверенность. Иначе мне бывает по-настоящему страшно. Я должен увидеть их, чтобы восстановить контакт и примириться с самим собой, прийти в норму, как бы приземлиться.

А иногда я не спускаюсь. Вот на днях мы записывались, а меня просто там не было. И Пола не было. Мы были с ним как два робота, выполняющих необходимые движения.

Мы очень нуждаемся друг в друге. Когда мы встречались после долгого перерыва, то стеснялись даже дотрагиваться друг до друга. Мы старательно пожимали друг другу руки, чтобы скрыть смущение. Или устраивали сумасшедшие танцы. И только потом набрасывались друг на друга с объятиями. Теперь мы приветствуем друг друга по-буддистски, обнимаясь. У них так принято здороваться.

Время от времени Джоном овладевает желание уехать куда-нибудь подальше, вместе с Син и Джулианом и, конечно, с остальными «Битлз». В свое время Джон не на шутку загорелся идеей о греческом острове, проект этот долго казался ему очень привлекательным.

– Мы поселимся там все вместе, может быть, навсегда, будем иногда ездить домой, чтобы навестить близких. А можно, например, проводить там шесть месяцев в году. Это будет потрясающе - одни на нашем собственном острове. Мы построим там небольшие домики поблизости друг от друга и будем жить общиной.

Меня совершенно не волнует политический режим Греции, лишь бы он нас не касался. Мне все равно, какое там правительство, фашистское или коммунистическое. Какое мне дело до этого? Такие же никчемные правительства, как здесь; да здесь, пожалуй, еще и похуже. Я повидал их и в Англии, и в Соединенных Штатах, и мне они не нравятся ни там ни тут. Они все одинаковые. Смотрите, что они здесь делают. Хотели закрыть «Рэдио Каролайн» и убрать «Роллинг Стоунз» и в это же самое время тратят миллиарды долларов на ядерное оружие; все кругом напичкано военными базами США, и никто об этом не знает. А они заняли уже весь Северный Уэльс.

Но греческий проект лопнул, как, впрочем, и многие другие сумасбродные идеи, которые посещали его в последние два года. Как-то Джон совсем было собрался отправиться на своем трейлере в Индию, хотя машина еле-еле справлялась с поездками в Уэйбридже. Он, Син и Джулиан будут жить прямо в нем, мечтал Джон, Энтони будет тянуть их на «роллс-ройсе». Другая идея заключалась в том, чтобы уехать и поселиться на острове у побережья Ирландии. Джон действительно купил остров. «Я, правда, не помню где, но где-то недалеко от Ирландии».

«Греческая» идея в свое время обсуждалась не одну неделю. Дошло даже до рассуждений о том, как быть с Джулианом и его образованием.

У Джона существуют определенные и твердые взгляды насчет образования, которое он хочет дать Джулиану, но все они вылетали из его головы в тот миг, когда речь заходила о шести месяцах на необитаемом греческом острове.

– Он мог бы ходить в школу в Греции, - говорил Джон жене, которая, конечно, мыслит более трезво. - А что в этом плохого? Шесть месяцев он проводил бы там, а второе полугодие здесь, в английской школе. Знаешь, эти маленькие деревенские греческие школы - прекрасные. Почему бы Джулиану не походить туда? А языку он научится быстро.

Синтия возразила, что резкая смена обстановки вряд ли пойдет на пользу Джулиану. Тогда Джон высказал такую мысль: пусть Джулиан учится в Афинах, в английской школе для детей дипломатов, которые работают в Греции. Но ведь тогда Джулиану придется жить в Афинах в интернате, а они оба против этого. Никто из них не хочет, чтобы Джулиан учился в школе-интернате.

Джон предпочел бы местную муниципальную школу, если это возможно. Он только что узнал, что детский сад Джулиана не имеет отношения к городскому совету, как он думал. Синтия объяснила, что муниципального детского сада, в который она могла бы его записать, попросту не существует.

– Не знаю, - сказал Джон. - Наверное, платные школы не хуже других. Лишь бы он был доволен. Какая разница, платить - не платить. Но в школу-интернат я его ни за что не отдам. И в Итон не пошлю. В Итоне они научат его всему этому дерьму. Может быть, определю его в буддистскую школу, если такая есть. Только в дневную, недалеко от Уэйбриджа, - больше нам ничего не надо.