The Beatles

Но спустя два месяца клуб «Индра» пришлось закрыть. Соседи жаловались на шум. Тогда «Битлз» перебрались в «Кайзеркеллер» Сцена там была очень старой, большей частью она представляла собой доски, положенные на ящики из-под апельсинов. «Битлз» решили проломить эту сцену насквозь, чтобы построили новую. Кончилось тем, что они действительно проломили ее своими прыжками, скачками и другими кульбитами, но другой сцены не получили. Теперь они выступали прямо в зале, на голом полу.

– Я много пил, - признается Пит Бест. - Тут уж ничего не поделаешь. Нам все время присылали выпивку, и мы, конечно, напивались. У нас было полно девушек. До чего же это оказалось просто - я даже не представлял себе. Девушки и парни - чего проще. Все пошло по возрастающей. Тихие, забитые музыканты превращались в команду экстра-класса.

В «Кайзеркеллер» им пришлось работать напряженнее, чем когда бы то ни было. Группа, которую они сменили, возвратилась в Ливерпуль, а на ее место оттуда прибыла другая: «Рори Сторм энд Харикенз». Их наняли на шесть часов ежевечерне. Так как теперь в одном клубе оказались две группы, они играли попеременно. Но перерывы кончались слишком быстро, чтобы можно было успеть переключиться или пойти проветриться. Практически выходило так, что каждый вечер они играли по двенадцать часов.

– От пения у нас разболелись связки, - говорит Джон. - Немцы сказали нам, что, если глотать пилюли для похудания, меньше хочется спать.

Эти пилюли были безвредными, но потом ребята перешли к другим - «Блэк бомберз» и «Перпл хартс» [Название стимулирующих, возбуждающих таблеток, обладающих наркотическим воздействием]. К счастью, они не злоупотребляли ими и прием этих пилюль не вошел в привычку. Тем не менее именно так пробудился их интерес к наркотикам, пусть и умеренный. Все они попробовали, что это такое, за исключением Пита Беста, который не желал иметь к наркотикам никакого отношения. Все же ни пилюли, ни наркотики не взяли над ними верх; ребята не теряли над собой контроль, поскольку принимали их, действительно чтобы не засыпать. Они хотели бодрствовать - ведь им безумно все нравилось: они играли то, что им хотелось играть, выступали перед совершенно дикими гамбургскими подростками, а главное - играли, сколько душе угодно. Долгие часы работы доставляли им удовольствие.

Условия, в которых они жили, редко изобиловали удобствами. Не окажись они в такой дали от дома, скорее всего, давно уж собрали бы свои манатки и возвратились в Ливерпуль. Но ребята были за границей, в Гамбурге, и это исключалось. Все деньги они тратили в тот миг, когда получали. Удивительно, что не пострадало их здоровье. Они нерегулярно ели и почти не спали. «Когда столько играешь, поешь и не пропускаешь ни одной птички, тут уж не до сна», - признается Джон.

Джордж и Пол говорили по-немецки едва-едва. Пит знал немецкий лучше всех, потому что сдал этот язык по уровню «О». Джон и Стю не знали и одного немецкого слова и не проявляли к этому языку ни малейшего интереса.

– Мы вопили на немцев по-английски, - говорит Джон, - обзывали их нацистами и посылали куда подальше.

Публика выла от восторга. «Битлз» совершенно покорили слушателей, превратили их в своих преданных поклонников, и пятерка ребят постепенно стала меньше бояться клуба, официантов и драк. Они видели, как официанты обчищают карманы подвыпивших посетителей, а поскольку денег гастролерам не хватало, однажды вечером Джон решил последовать их примеру.

– Наш выбор пал на английского моряка. Я думал, поболтаю с ним по-английски о том о сем, пообещаю, что мы приведем девочек. Мы стали поить его, он пил, пил и все время спрашивал, когда будут девочки. Мы же продолжали болтать, пытаясь выведать, где он держит деньги. В конце концов мы дали ему как следует по башке и отпустили с миром. Ничего ему не сделали, не хотели обижать его.

«Битлз» непрерывно ругались между собой, но до серьезной ссоры дело не доходало. В основном доставалось новичкам - Стю и Питу. Стю обижался, а Пит не обращал на наскоки никакого внимания. Пит и помнить не помнит ни ссор, ни критики, ни насмешек, хотя другие члены группы этого не забыли.

Но Стю и Пит пользовались большой популярностью у публики, хотя, конечно, и не такой, как Пол, который всегда и всюду был самым большим ее любимцем. Стю появлялся на сцене в темных очках и вид имел самый вызывающий. Пит никогда не улыбался, не скакал, как Джон, - он хранил на лице мрачное, даже угрожающее выражение. Эта пара работала под Джеймса Дина, угрюмого и великолепного. А остальные, в особенности Джон, просто-таки выворачивались наизнанку.