The Beginning of the End (СИ)

Она испытала потрясение, когда Синухет пожелал провести с ней ночь. Несмотря на то, что англичанка еще не отняла младшего сына от груди, она боялась вновь забеременеть.

Но Синухет, который опасался того же, научился мужской сдержанности, которая приходит с опытом. Он уверял Беллу, что жаждет ее любви и видит ее во снах…

Он сдержался и сумел насладиться с нею, не излив семени в ее тело. Египтянин долго ласкал Беллу руками и ртом, с новой силой пробудив ее воспоминания. И потом еще долго лежал без сна, устроив голову на груди наложницы. Белла гладила его влажные волосы.

- А как поживает госпожа? - шепотом спросила она.

Синухет дернулся, точно от укола булавкой.

- Мне кажется, она больна… Ей неможется, но никто не знает, что это за болезнь.

Египтянин поднял голову и сел, глядя наложнице в глаза. Прочтя ее мысли, он упрямо мотнул головой.

- Нет, я не виноват в этом. Я всегда делал для Мути то, что мог. Я был внимателен к ней.

Белла только грустно усмехнулась. Но, конечно, она не стала корить своего любовника.

Он оказался замечательным возлюбленным; но не смог быть таким для своей жены. Почти так же, как его младший брат, - они избирали похожие пути, не подозревая о том. Ведь мужчины, даже родственники, редко откровенно рассказывают друг другу о своих любовных неудачах…

- Ты приглашал к ней врача?

- Приглашал, но Мути прогнала его… Она сказала, что никакой лекарь ей не поможет.

Пожалуй, так, подумала Белла.

Она поцеловала Синухета, точно отпуская ему грехи.

- Спи, мой дорогой господин.

Он уснул, а Белла еще долго перебирала его волосы, печально глядя на его осунувшееся во сне лицо.

Синухет скоро уехал.

Потом Имхотеп вернулся из Абидоса, и был немедленно приглашен ко двору. А спустя небольшое время Тамин сообщила поразительную новость.

Имхотеп, которому сравнялось тридцать лет, был посвящен в сан верховного жреца Осириса - перед мужем Тамин открывались небывалые доселе возможности.

========== Глава 75 ==========

Синухет пригласил Беллу с сыновьями домой на свадьбу Амон-Аха, вскоре после шестнадцатилетия своего наследника. За ними приехал Реннефер. Госпожа Мути не имела власти - и уже не имела воли помешать этому.

Конечно же, с Беллой отправилась и Тамин, которая не скрывала своей привязанности к ней и собственнических чувств. Хотя Тамин, разумеется, была приглашена в имение независимо, с почтением и благодарностью. Синухет помнил, как много жрица сделала для Беллы и ее детей.

Гости приехали за несколько дней до торжества, чтобы побыть с близкими без помех. Когда Синухет нежно приветствовал Беллу и кончил восторгаться своими младшими сыновьями, он уделил внимание Тамин. Они поцеловались по-родственному, легко соприкоснувшись щеками.

- Стало ли теперь просторно в твоем доме? - шутливо спросила певица Амона.

Синухет с нежной грустью оглянулся на комнаты, куда Белла удалилась для отдыха.

- Стало просторно и пусто без нее… Скоро опять будет тесно!

Он рассмеялся, хлопнув себя ладонями по все еще крепким бедрам.

- Не знаю, обрадуемся ли мы с женой этому пополнению. Но такова жизнь!

Тамин повела головой в сторону двери, приглашая его выйти для беседы. Синухет принял ее предложение, и они через тесный коридор и прихожую вышли в сад. Покидая дом, Тамин на мгновение задержала взгляд на зеленой деревянной статуэтке Осириса в царском уборе, которая стояла в нише перед дверью.

В саду они сели прямо на траву, вытянув ноги. Тамин блаженно прислонилась к гранатовому дереву; подтянув к себе длинные смуглые ноги, развязала сандалии. Синухет наблюдал за женой брата из-под полуприкрытых век - казалось, что его клонит в сон, а на самом деле он напряженно раздумывал.

- Брат так и не почтил нас приездом, - наконец сказал хозяин дома.

Тамин быстро взглянула на Синухета, потом снова отвернулась. Она выпрямилась, опираясь спиной и плечами на ствол.

- Он хотел приехать, я писала Имхотепу в Абидос. Но ведь ты сам знаешь, как много теперь на него возложено. Как раз сейчас Имхотеп разбирается с делами и с записями, которые оставил его предшественник. И нужно налаживать хозяйство нового великого храма Осириса…

Тамин улыбнулась; сделала рукой движение, точно вырывала что-то с корнем.

- Имхотеп должен прополоть сорную траву.

- Найти и убрать недовольных, - сказал Синухет. Тамин согласно наклонила голову.

- Когда смещают кого-нибудь из главных жрецов, это вызывает много недовольства. Гораздо больше, чем когда убирают военачальников.

- Потому что у жрецов общие тайны и общие богатства, и нельзя потянуть за одну только нитку, - рассмеялся Синухет.

Брат ее мужа был умен. Тоже умен.

- Ты жалеешь, что Имхотеп не приехал? - спросила Тамин.

Синухет отвернулся.

- Я все еще люблю его. Когда брат гостил у меня, мы опять стали близки… как тогда, когда были детьми и открывали друг другу свое сердце. Как будто это время могло бы возродиться!..

Синухет сорвал пучок травы и растер его в пальцах. Потом сжал руку в кулак и с силой опустил ее.

- Все, что было, однажды возродится. Все, что было, никогда не умирало, - вполголоса проговорила Тамин. - Разве твой посвященный брат не объяснял тебе этого?