The Bounty: The Black Tentacula (ЛП)

Ведьма была явно недовольна, и Гермиона не могла не улыбнуться, увидев краткое разочарование на ее лице перед тем, как та ушла. Драко притянул Грейнджер к себе, начиная покрывать поцелуями шею.

— Я думал, ты собираешься выцарапать этой сучке глаза, — пробормотал он ей в ухо. — Ты выглядишь чертовски сексуально, когда ревнуешь, котенок. Может быть, нам устроить небольшую схватку между вами завтра?

— Ты самодовольный ублюдок, — вздохнула она и оттолкнула его, стараясь не попасть под его влияние слишком быстро, но все равно чувствуя нарастающее желание внизу живота. — Я думала, ты сказал, что дело не только в сексе.

— Так и есть! — возмутится Малфой, снова потянувшись к ней. Он ловко расстегнул пуговицу на ее джинсах, даже не глядя вниз. — Мы уже аппарировали в Германию, прошли по коридору и все такое!

Драко прекрасно знал, что она просто дразнит его, он мог видеть, как отчаянно она пытается не рассмеяться, так усердно старается казаться серьезной, и еще усерднее старается не запрыгнуть на него. Так что он не стал подталкивать ее, зато отлично знал как поддразнить в ответ, пересчитывая подушечками пальцев ее ребра, пока та пыталась что-то говорить.

— Что это за место? — спросила Гермиона, даже не пытаясь отпрянуть от его гипнотизирующих прикосновений.

— Это… своего рода клуб для волшебников с определёнными… убеждениями, — Малфой протянул руку ей за спину и двумя пальцами расстегнул бюстгальтер, награждая улыбкой лёгкий удивлённый вздох, сорвавшийся с ее губ.

— В этой комнате даже кровати нет, — подметила она, пока он большим пальцем дразнил покрытый кружевом сосок, глядя ей прямо в глаза, словно бросал вызов.

— Комната — это и есть кровать, Грейнджер, — сказал он. — Есть еще возражения?

Гермиона покачала головой. Малфой прижал ее к одной из бархатных стен, коленом раздвигая ноги и удерживая лицо в своих руках, чтобы снова поцеловать.

— Я действительно хочу провести с тобой время… просто разговаривать… просто быть, — сказал он между поцелуями, пока Гермиона обхватывала руками его спину, впиваясь ногтями в бледную кожу. — Но я не видел тебя несколько месяцев, а теперь, когда я ощутил вкус твоей кожи, я хочу тебя.

Голод в его голосе заставил ее дрожать, и Грейнджер изо всех сил цеплялась за него, терлась о его ногу промежностью, пока кровь в жилах не начала нагреваться, а собственная потребность не вырвалась на поверхность. Но стук в дверь заставил их отпрянуть друг от друга.

Принесли шампанское, и Драко наполнил черные хрустальные бокалы, прежде чем протянуть ей один и поднять свой для тоста.

— Ты доверяешь мне позаботиться о тебе, котенок? — он проводил ее обратно к месту у стены.

— Да, — выдохнула Гермиона, уже чувствуя, что снова возвращается к покорной роли, которую он отводил ей на Гавайях.

— Умница. На этот раз ты даже сможешь говорить, — Малфой игриво подмигнул. — Я хочу слышать, как ты говоришь самые грязные вещи, которые только можешь вообразить. За три дня горячего… липкого… потного… порочного разврата.

Он протянул ей свой бокал, и Грейнджер аккуратно коснулась его краем своего собственного. Ее глаза блестели в тусклом свете, а желудок скрутило от нетерпения и возбуждения.

— И, конечно, за крайне интенсивные разговоры, — добавил Драко с улыбкой.

— Я обязательно выпью за это.

— Я в этом не сомневался, дорогая.

Шампанское не было похоже ни на что из того, что когда-либо пробовала Гермиона (коих было не так уж и много), поэтому она предположила, что это потому, что она была некультурной маглой, мало знающей о волшебных возлияниях. Оно было очень сухим, но с оттенком корицы и мускатного ореха, теплым и пряным. Это напомнило ей о Рождестве, но с пузырьками на языке. Когда Грейнджер подняла глаза, Драко смотрел на нее с широкой ухмылкой на губах и расширенными зрачками. Он знал то, чего не знала она.

— Разденься для меня, сладкая, — сказал он, забирая пустой бокал из ее руки. — Эта одежда совсем скоро начнет тебе мешать.

Малфой отступил от нее и стянул с себя рубашку. Быстро сбросив ботинки и джинсы, он комично плюхнулся на пол в груду подушек в одних боксерах, вытянул ноги и закинул обе руки за голову, жадным взглядом наблюдая за тем, как Грейнджер начинает извиваться.

— Что ты сделал? — спросила она, проводя пальцами по своей шее.

Он был прав. На каждом месте, с которым соприкасалась ткань, ощущалось легкое покалывание: свободно свисающие лямки лифчика, кружево на сосках, влажная ткань трусиков между ног — чуть не заставили ее кончить, когда она невольно потерла бедра друг о друга. Не удосужившись дождаться его объяснений, Гермиона стянула джинсы и свитер, позволяя расстегнутому бюстгальтеру упасть на пол. В тот момент, когда она добралась до резинки своих трусов, Драко громко откашлялся.

— Не торопись, — сказал он, поглаживая заметную выпуклость на своих серых боксерах. Его голос был напряженным… хриплым. — Прислонись спиной к стене и раздвинь ноги.