The Elder Scrolls. На изломе времён. Часть 2. Хаммерфелл (СИ)

- Это было честью – побывать на таком мероприятии. Правда я думала, что празднество будет больше, - одарив старика улыбкой, сказала Катария.

- Я не очень люблю большие встречи. И так не получается уделить время всем гостям.

- Это точно, сир, - кивнула дама. – Но, поскольку я вас всё-таки выхватила, хочу преподнести вам подарок к юбилею!

Она открыла коробку и вынула фиолетовую подушечку, на которой лежал с виду стеклянный шар. А внутри шара клубился зеленоватый туман, будто с глубин болот Аргонии.

- Это магический артефакт. Очень редкий и ценный, поэтому он и только он может быть достойным подарком для вас, наместник!

- Что вы, Катария! – попытался отказаться Родерик. – Если он такой ценный, лучше оставить его себе…

- Простите, наместник, не приму отказ. Этот артефакт позволяет… вспоминать.

- Ну хорошо, спасибо тебе огромное, Катария, за такой щедрый дар, - Родерик взял шар в руки. – А как он называется?

Лаффориэль внезапно вспомнила всё, что рассказывали ей Герберт и Эйвинд о Коллегии Винтерхолда и о таинственной женщине, владеющей магией Иллюзий.

- Нет! Родерик, бросьте! – крикнула бабушка, но было поздно.

- Сердце кошмара! – улыбнулась Катария, взмахнула руками, и мир вокруг затянуло тьмой.

***

Лаффориэль закричала, но в пустых залах никто не отозвался. Исчезли гости, музыканты, артисты. Исчезли Родерик и Катария. Остался лишь затянутый чёрным туманом зал. Вскоре послышался неприятный скрежет, пощёлкивание и похлопывание.

Лаффориэль ещё раз крикнула в пустоту и, не дождавшись ответа, попыталась зажечь магический огонёк. Но у неё ничего не получалось: свет даже не загорался, а мерзкие звуки всё приближались и приближались. Заозиравшись по сторонам в поисках оружия и ничего не найдя, бабушка начала пятиться назад, слыша мерзкое шебаршение где-то наверху и бешеный стук собственного сердца. Видно было только небольшое пространство на расстоянии вытянутой руки.

В следующий момент прямо перед ней упало тело Родерика, погрызенного и наполовину обмазанного какой-то дрянью. У него не было изрядной части живота и руки, а его лицо было полностью обглодано. Казалось, вопль Лаффориэль точно вырвался из замка, но она понимала, что её никто не слышит.

Сверху на тело бедного Родерика закапала белая жижа, а следом за ней начало опускаться нечто, что Лаффориэль никогда не смогла бы описать словами. Сперва на пол опустились две мохнатые лапы, заканчивающиеся двумя коготками, затем из темноты показалась и голова чудовища – мерзкая образина, смотрящая на Лаффориэль четырьмя парами немигающих глаз. С огромных передних лапищ стекала та самая жижа, а за ними слышалось щёлканье огромных жвал. Следом спустились и остальные шесть мохнатых ног вместе с огромным жалом на самом конце тела.

- Э-это иллюзия! Т-ты не настоящий…

Не в силах отвести взгляд, Лаффориэль пятилась назад. Огромное насекомое не торопясь приблизилось к оборонённому телу Родерика и начало терзать его передними лапами. Из разорванной грудной клетки вывалилось лёгкое, по пустому помещению раздавался хруст костей, мёртвое тело болталось, будто кукла, в огромных жвалах паука.

Лаффориэль вырвало от увиденного, и она, наконец совладав с ногами, бросилась бежать. Она бежала и бежала, в надежде найти хотя бы какой-нибудь проход, но не могла наткнуться даже на стену.

- Эй, Лафф! – окликнул её до боли знакомый голос. – Подожди, куда ты так торопишься?

Невдалеке, в таком же круге света стоял Гистеллус, улыбаясь, как всегда, своей фирменной улыбкой. А вокруг по-прежнему слышалось копошение.

- Гистеллус… ты уже давно мёртв! Ты всего лишь иллюзия!

- Лафф, да ты что! – он взял её за руку. – Разве я могу быть иллюзией?

- И правда, я тебя чувствую. Гист, боги мои, дорогой, - голос старой целительницы дрожал, она чувствовала боль в груди. – Что это за проклятое место? Где я? Где Лантейя?

- Кто, дорогая?

- Лантейя, твоя дочь! Такая высокая, с твоими ушами…

- А, так это была она!

- Была…

- Да, была очень свеж-а-а-а!

Лаффориэль отшатнулась, когда Гист издал потусторонний вопль и начал корчиться. Его лицо покрыли струпья, кожа сморщилась и начала отваливаться.

- Что же ты, Лафф? – Лаффориэль казалось, будто всё тело её супруга превратилось в нечто подвижное. – Неужели я тебе больше не нравлюсь, а? А может, так лучше?!

Гистеллус открыл рот и оттуда вытянулись два огромных жвала, разрывая щёки. У целительницы уже не было голоса кричать, потому что вырывался лишь хрип. Меж тем, у Гистеллуса зашевелились рёбра, а затем раскрылись наподобие ужасных клешней. Он схватил бабушку и прижал прямо к распоротой груди.

- Что же ты? Обними же меня!

Лаффориэль ударила Гистеллуса по лицу, а затем толкнула прочь ужасающую гору мяса на ногах. Монстр растворился в темноте, а бедная женщина устремилась во мрак. Она бежала, бежала и бежала, пока не сбилось дыхание, а ноги не стали заплетаться.