The Glass Cage

Отсюда следует, что каждый раз, как мы овладеваем новыми дарованиями, мы не только меняем наши способности, но меняем и мир. Океан приглашает в свои объятия пловцов, но не привлекает людей, которые никогда не учились плавать. С каждым новым приобретенным навыком мир начинает предоставлять нам больше возможностей. Мир становится интереснее, и бытие в нем сулит больше вознаграждений. Наверное, именно это имел в виду Спиноза, голландский философ ХVII века, восставший против дуализма Декарта, отделившего разум от тела, когда писал: «Человеческий разум способен воспринять великое множество вещей, и он тем больше на это способен, чем разнообразнее в процессе участвует тело» [10]. Джон Эдвард Хут, профессор физики из Гарвардского университета, подтверждает, что овладение навыками ведет к подлинному возрождению. Десять лет назад вдохновленный умением эскимосских охотников ориентироваться на местности, Хут решил самостоятельно изучить приемы ориентации по природным признакам. За месяцы упорных тренировок он научился «читать» дневное и ночное небо, толковать движение облаков и морских волн, ориентироваться по направлению теней, отбрасываемых деревьями. «Через год таких тренировок, – вспоминает ученый, – на меня наконец снизошло какое-то озарение: мое ви2дение мира заметно изменилось. Солнце и звезды стали выглядеть совершенно по-иному». Обретение способности видеть мир во всем его богатстве за счет первобытного эмпиризма поразило Хута: «Оно было сродни тому, что обозначают как духовное пробуждение» [11].

Технология, позволяя человеку совершать действия, выходящие за пределы его физических возможностей, тоже изменяет восприятие мира и его значимость в наших глазах. Преображающая сила технологии особенно проявляется в орудиях познания – от микроскопа до ускорителя элементарных частиц и от каноэ географа до космического корабля астронавта. Она присутствует и во всех остальных технологических устройствах, включая и те, что мы используем в обыденной жизни. Всякий раз, когда инструмент позволяет нам выявить и культивировать новый талант, мир становится иным, более интересным и сулящим новые, неведомые ранее возможности. К природным возможностям мы добавляем культурные. «Иногда, – писал Мерло-Понти, – невозможно постичь смысл какого-то явления природными средствами тела. Тогда нам приходится конструировать подходящий инструмент, и наше тело с его помощью проецирует представления своего культурного мира» [12]. Ценность хорошо сделанного и адекватно используемого инструмента заключается не только в том, что он делает для нас, но и в том, что он делает с нами. В своих наилучших проявлениях технология открывает перед людьми новые горизонты. Она делает мир более доступным нашему восприятию и соответствующим нашим целям и намерениям, и мы начинаем чувствовать себя в окружающем мире как дома. «Мое тело лучше всего приспосабливается к окружающему, когда органы чувств позволяют представить картину мира с максимальной отчетливостью, – поясняет Мерло-Понти. – И когда на мои целенаправленные механические движения мир отвечает так, как я ожидал. Этот максимум ясности в восприятиях и действиях определяет главную основу жизни, общую среду, в которой сосуществуют мое тело и окружающий мир» [13]. Умело и с умом примененная технология становится чем-то большим, чем средство производства и потребления. Она – средство приобретения опыта, который обогащает и украшает нашу жизнь.

Приглядимся теперь к косе. Это очень простой, но весьма занятный инструмент. Изобретенный за 500 лет до новой эры римлянами или галлами, он состоит из искривленного лезвия, выкованного из железа или стали, прикрепленного к длинному деревянному стержню – косовищу. Приблизительно на середине длины косовища находится выступающая рукоятка, позволяющая работать с ним двумя руками. Коса – это усовершенствованный серп (еще более древнее сельскохозяйственное орудие), у которого приблизительно такое же лезвие было прикреплено к короткой рукоятке. Серп был изобретен еще в каменном веке и сыграл выдающуюся роль в развитии сельского хозяйства, а значит, и всей цивилизации. Коса стала новаторским изобретением, потому что длинное косовище с рукояткой позволило косцу работать, не нагибаясь к земле. Косить траву и злаки стали быстрее, и сельское хозяйство сразу сделало большой шаг вперед.