The Graet Sea

Это оказалось разумным решением. Пока Киренаика и провинция Африка оставались под властью Византии, всегда существовала опасность, что они послужат базой для восстановительной войны, направленной против Египта. Чтобы предотвратить это, арабам необходимо было установить контроль над береговой линией и гаванями североафриканского побережья, а это было возможно только с помощью крупных контингентов, прибывших из Йемена, и самих берберов, коренного населения Северной Африки, состоявшего из романизированных горожан и сельских племен нескольких религиозных конфессий. Арабам также требовался флот, и "арабская" морская победа над византийцами у острова Родос в 654 году может означать только то, что им удалось нанять местные христианские экипажи: морское сражение, вероятно, состояло из схватки между греками с одной стороны и греками, сирийцами и коптами - с другой. Отношения с берберами не всегда были простыми: языческие берберские племена принимали ислам, а затем возвращались к своим верованиям, как только арабы исчезали за горизонтом; одно племя, как говорят, принимало ислам двенадцать раз.6 Среди берберов также было много христиан и иудеев, а королева Кахина, возможно, иудейская берберка, запомнилась как смелая воительница.7 Исламизация берберов Северной Африки в седьмом веке была быстрой, легкой и непостоянной, но этого было достаточно, чтобы увлечь за собой берберские войска в поисках добычи, когда исламские армии начали сталкиваться со своими настоящими целями вокруг византийского города Карфагена. Начиная с 660-х годов, они установили контроль над небольшими городами старой римской провинции Африка, или, как они ее называли, Ифрикии, и основали свой собственный город-гарнизон в Кайваране, расположенный вдали от Средиземного моря; их больше интересовала близость к суше, где они могли пасти своих верблюдов, чем использование моря. В 698 году Карфаген был осажден 40-тысячной арабской армией, прибывшей из Сирии и других стран; к ним присоединились, возможно, 12 тысяч берберов, которые были зажаты на суше и не имели достаточной поддержки из Константинополя. Именно арабский захват Карфагена, а не римское завоевание почти 750 годами ранее, ознаменовал конец его необычной истории как центра торговли и империи. Арабы не нашли ему применения и построили новый город неподалеку, в Тунисе. Византия потеряла еще одну из своих богатейших территорий; кусочек Испании, завоеванный Юстинианом, уже был поглощен вестготами в 630-х годах, оставив после себя лишь свободную власть над Сеутой, Майоркой и Сардинией. Византийская власть в западном Средиземноморье, по сути, исчезла.

 

II

 

Исламские завоевания представляют собой парадокс для историков Средиземноморья. С одной стороны, именно эти завоевания разрушили единство Средиземноморья, но с другой - именно ислам заложил основу для создания нового единства всего Средиземноморья, хотя и не всего моря, поскольку исламские торговые и коммуникационные сети были ограничены в основном южным и восточным побережьем. Тесные торговые связи развивались с Константинополем, Малой Азией и византийским Эгейским морем, а также с несколькими итальянскими портами, находившимися под слабым византийским сюзеренитетом, в частности с Венецией и Амальфи, но жители южной Галлии и Италии сталкивались с мусульманскими мореплавателями в основном в виде неаппетитных работорговцев. Рабы стали основным товаром, который перемещался между Западной Европой и исламским миром, как правило, через Средиземное море (также развивались сухопутные маршруты, по которым рабов доставляли из Восточной Европы в Испанию, через кастрационные клиники в монастырях Фландрии). Устойчивость пиратства может быть воспринята как свидетельство продолжения торговли, поскольку пиратство не приносит прибыли, когда не на кого напасть; но большинство жертв "сарацинов", вероятно, были сухопутными жителями, которых налетчики на рабов собирали у берегов Южной Италии и Южной Франции. Три других товара, папирус, золото и роскошные ткани, были выделены как исчезнувшие после многих веков, в течение которых они предположительно были основными предметами торговли. Основываясь на их исчезновении, великий бельгийский историк Анри Пиренн утверждал, что седьмой и восьмой века ознаменовали коренной разрыв с античностью в Средиземноморье; торговля замедлилась до "самой незначительной струйки".8 Поскольку большая часть папируса производилась в Египте, исчезновение этого древнего продукта в Западной Европе и замена его пергаментом местного производства может быть воспринято как свидетельство того, что торговля им в Средиземноморье больше не велась. Папство было одним из немногих учреждений, продолжавших использовать папирус в десятом и одиннадцатом веках, а Рим имел преимущество близости к все еще функционирующим портам Неаполитанского залива и Салернского залива, которые имели связи как с Константинополем, так и с исламскими землями.