Расширение мусульманского господства за счет Марокко, Испании и, в конечном счете, Сицилии означало, что южная половина Средиземноморья стала озером, управляемым мусульманами, что открывало новые великолепные возможности для торговли. Еврейские купцы занимают в записях самое видное место. Является ли это случайностью выживания, или же они были более успешны, чем коптские и сирийские христиане или мусульманские горожане Северной Африки, Испании и Египта, точно не известно. Есть основания полагать, что немусульманские купцы имели явное преимущество. Мусульмане были ограничены правовыми нормами, которые запрещали им жить или даже торговать в неверных землях. На протяжении веков это означало, что правители мусульманских городов Средиземноморья открывали свои двери для христианских и еврейских торговцев, но их мусульманские жители остерегались отправляться в Италию, Каталонию или Прованс.
О еврейских торговцах известно так много потому, что сотни их писем и деловых документов сохранились в коллекции, известной как Каирская гениза. В середине седьмого века арабские захватчики Египта основали свою базу в Фустате (что означает "ров") на окраине современного Каира и лишь позднее перенесли свою столицу в окрестности великой цитадели Нового Каира.1 Старый Каир, или Фустат, стал базой для еврейского и коптского населения города; в XI веке одна группа евреев перестроила синагогу Бен Эзры, пристроив на верхнем этаже кладовую, или генизу, куда можно было попасть только по лестнице, и куда они бросали и складывали свои выброшенные бумаги и рукописи. Они хотели избежать уничтожения всего, что носило имя Бога, и, соответственно, не уничтожали ничего, написанного ивритскими буквами. Хорошо сказано, что коллекция Генизы - "полная противоположность архиву", потому что целью было выбросить документы, не уничтожая их, фактически похоронив их под землей, а не создать доступное помещение, которое можно было бы использовать для систематических справок.2 Эти рукописи привлекли внимание ученых в 1896 году, когда пара шотландских женщин привезла в Кембридж, как оказалось, древнееврейский текст "Премудрости Бен Сиры", или "Екклесиастикус", ранее известный только по греческой версии, сохранившейся в Септуагинте, и отнесенный иудеями (а затем и протестантами) к неканоническим апокрифам. Независимо от того, был ли это утраченный еврейский оригинал или еврейский перевод с греческого оригинала, это все равно было великим открытием. Читатель Талмуда в Кембридже, доктор Соломон Шехтер, был настолько взволнован, что отправился в Каир и договорился о продаже содержимого синагогальной кладовой, вернув около трех четвертей всех рукописей, часто крошечные клочки разорванных, растоптанных, скомканных текстов, сбитых вместе в состоянии хаоса, на разбор которого ушло сто лет (другие фрагменты уже были проданы по частям на рынке и оказались разбросанными от Санкт-Петербурга до Нью-Йорка).3 В Генизе хранилось огромное количество купеческих писем (часто, увы, недатированных), а также переписка многих выдающихся деятелей средневекового еврейства, в частности испанского философа Моисея Маймонида и испанского поэта Иуды ха-Леви.4
До тех пор пока не начали изучать письма купцов из Генизы, информацию об экономической жизни средневекового исламского мира приходилось черпать из хроник, записей судебных дел и археологических данных. Поэтому не менее важным, чем обнаружение и сохранение этих материалов, было решение Шломо Дова Гойтейна (жившего в Израиле, а затем в Принстоне) исследовать их в надежде реконструировать социальную и экономическую жизнь того, что он называл "средиземноморским обществом". Эта фраза заставляет задуматься о том, насколько типичными были "евреи Генизы" для торговых обществ средиземноморского мира в период, о котором сохранилось больше всего свидетельств, примерно с 950 по 1150 год. Нет уверенности даже в том, что члены синагоги Бен Эзры были типичными представителями египетского еврейства. Их синагога следовала старой "палестинской" литургии, прародительнице литургии, которую позже использовали евреи в Италии и Германии. Другая синагога обслуживала потребности "вавилонских" евреев, среди которых были не только иракские евреи, но и все те, кто следовал этой конкурирующей литургии, не в последнюю очередь сефардские евреи Иберии. В Египте также было много евреев-караимов, отвергавших авторитет Талмуда, и несколько самаритян. Тем не менее, осыпая их почестями, евреи Бен Эзры убедили многих состоятельных тунисских евреев, живших в Фустате, присоединиться к их синагоге. Это может объяснить, почему документы Генизы содержат больше информации о связях через Средиземное море с Тунисом и Сицилией, чем о связях с Испанией или Ираком.
II