The Hard Way

Потом сделал быстрый шаг влево и снял кочергу с крюка. Одним движением перехватил ее поудобнее и нанес удар по правой руке Картера Грума, между плечом и локтем. Кочерга была тяжелым железным прутом, а Ричер — сильным и рассерженным мужчиной. Плечевая кость разлетелась на куски, как упавшая фарфоровая чашка. Грум широко открыл рот от внезапной боли, но прежде, чем он успел издать хотя бы звук, Ричер сделал два шага в сторону и сломал левую руку Ковальски ударом наотмашь.

Ковальски был левшой, Берк и Грум — правшами. Ричер бедром отбросил Ковальски в сторону, развернулся, как Микки Мантл[22] в старой кинохронике, делая удар навылет, и врезал Берку по правому запястью, раздробив все кости. Затем Ричер выдохнул, вернулся к камину и повесил кочергу на крюк.

— Чтобы не сомневаться, — сказал Ричер. — Вы не убедили меня своими ответами. В особенности мне не понравилось то, что вы сказали про отель Лейна.

Он вышел из комнаты и аккуратно закрыл за собой дверь. Было одиннадцать тридцать одна — в соответствии с часами в его сознании.

В одиннадцать тридцать две, согласно платиновому «Ролексу» на левом запястье, Эдвард Лейн захлопнул заднюю дверцу «тойоты», в багажнике которой лежало девять пистолетов-пулеметов МР-5К, шестьдесят обойм с тридцатью девятимиллиметровыми пулями для «Парабеллума» в каждой, семь устройств ночного видения, десять фонариков, шесть рулонов клейкой ленты и две связки длинных веревок. Джон Грегори завел двигатель. На заднем сиденье устроились безмолвные Перес и Эдисон. Лейн сел на переднее сиденье для пассажира, и Грегори поехал на запад. Стандартная доктрина спецназа предлагала атаковать на рассвете, но она также предполагала длительное предварительное наблюдение за противником.

В одиннадцать тридцать три по часам, стоящим на ночном столике, Джейд проснулась. Ее все еще лихорадило от смены часовых поясов. Она немного посидела на постели, потом опустила ноги на пол. Медленно пересекла комнату и отодвинула занавеску на окне. Снаружи было темно. В темноте она могла выходить из дома. Так говорил Тейлор. Теперь она могла сходить в сараи и отыскать животных, которые, как она точно знала, там живут.

Ричер забрал свой G-36 из-под окна пивной в одиннадцать тридцать четыре и зашагал в сторону дороги. Он решил, что так сможет вернуться быстрее. Пять миль, ровная поверхность, никаких холмов, уверенный шаг. Он полагал, что ему потребуется семьдесят пять минут. Ричер чувствовал усталость, но был доволен. Три пальца на спусковых крючках выведены из строя, противник сохранил лишь пятьдесят семь процентов действующего состава, соотношение сил стало более приемлемым — четверо против четверых, к тому же он получил полезную информацию. Верность не позволила Груму сказать правду относительно отеля Лейна и времени готовящейся операции. «На рассвете послезавтра» — неуклюжая попытка замаскировать правду. На самом деле Лейн атакует завтра на рассвете. Однако список оружия и снаряжения Грум менять не стал. Приборы ночного видения необходимы для наблюдения, а МР-5К самое подходящее оружие для такого человека, как Лейн, когда речь идет о быстрой и решительной атаке. Легкое, точное, надежное, знакомое и доступное.

«Предупрежден — значит, вооружен, — подумал Ричер. — Неплохо за один вечер работы». Он шагал по дороге, его походка приобрела упругость, по лицу бродила мрачная улыбка.

Один во мраке. Неуязвимый.

Это ощущение покинуло Ричера в час пятнадцать. Оно исчезло, как только он прошел по подъездной дорожке к Грэндж-фарм и увидел темную и тихую громаду дома. Он назвал пароль, наверное, дюжину раз. Сначала негромко:

— Канарейки, канарейки, канарейки.

Потом почти в полный голос:

— Канарейки, канарейки, канарейки.

И не получил никакого ответа.

Глава 73

Почти бессознательно Ричер привел свое оружие в боевую готовность. Приклад у правого плеча, предохранитель снят, указательный палец правой руки на спусковом крючке, дуло направлено почти горизонтально, на пару градусов вниз. Долгие годы тренировок, вошедшие в него на клеточном уровне, навсегда записанные в ДНК. «Какой смысл носить оружие, если оно не готово к мгновенному использованию?» — кричали его инструктора.

Ричер стоял совершенно неподвижно. Напряженно прислушивался. Ничего. Снова слушал. Ничего. Повернул голову. Ничего.

Он в последний раз произнес пароль, на сей раз совсем тихо:

— Канарейки.

Никакого ответа.

«Лейн», — подумал он.