The Intel: как Роберт Нойс, Гордон Мур и Энди Гроув создали самую влиятельную компанию в мире

Интегральная цепь изменила все. К этому моменту Fairchild Semiconductor была самой популярной компанией в истории индустрии транзисторов, бессистемной успешной компанией, несбалансированной в своих инновациях и риске, который на себя берет. Теперь, с изобретением интегральной цепи, это была уже не индустрия транзисторов. Точнее, вся это многомиллиардная индустрия, состоящая из огромных, опытных и богатых компаний, теперь стала совершенно устаревшей. Все еще был спрос на транзисторы в течение ближайших нескольких лет, но они больше никогда не станут доминирующими в мире технологий. Теперь их будущее было определено: долгий путь перехода из марочной категории в категорию рядовых продуктов, а после – забвение. Что же до Fairchild Semiconductor – теперь это был король мира электроники, владелец технологии, которому остальные компании в индустрии, включая самые большие вроде General Electric, IBM и Hewlett-Packard, должны были подчиниться.

Прошло немного времени до того момента, как Fairchild стала одной из самых быстро развивающихся коммерческих компаний в истории, разросшаяся из Вероломной Восьмерки до 12 тысяч работников менее чем за десять лет. Как это ни парадоксально, но, как быстро бы ни развилась культура Долины, к тому времени, когда компания разрослась до 12 тысяч сотрудников, большинство из ее основателей – Вероломной Восьмерки – давно уже покинули компанию.

В более поздних компаниях Долины конфликты случались в первоначальном публичном выпуске новых акций, когда основатели стали нервничать из-за новых правил, диктуемых корпоративными бюрократами. Но в 1961 году в Fairchild Semiconductor разрастался конфликт между относительно консервативными учеными, основавшими компанию, и небольшой армией бизнес-профессионалов, налетевших в Маунтин-Вью, чтобы стать частью нового многообещающего дела. Многие из этих новых специалистов станут бизнес-титанами, навсегда ассоциирующимися с индустрией производства чипов – как, к примеру, Чарли Спорк и Джерри Сандерс. Но тогда они были всего лишь новичками, пытающимися найти свое место, оставить отпечаток. Они старались для перехода Fairchild Semiconductor от молодой к настоящей большой компании.

Развивалась не только сама компания, но и ее корпоративная культура. Основатели вроде Ласта – «старых» лабораторных специалистов – потихоньку вытеснялись новым поколением продвинутых, самоуверенных и порывистых работников, меньше заботящихся о вражде с Шокли, которого они видели выпивающим в баре на главной дороге, а больше о том, чтобы победить TI и Motorola и начать управлять миром электроники.

В начале 1959 года уровень продаж Fairchild Semiconductor вырос до полумиллиона долларов, а число ее работников – до сотни. Появился в ней и новый генеральный директор, Эд Болдуин. Болдуин казался верным и компетентным работником… до тех пор, пока он неожиданно не ушел со своей новой командой (и другими выходцами из Bell Labs, General Transistor и других компаний), чтобы основать свою собственную фирму – Rheem Semiconductor Inc.

Только после того, как ушел Болдуин, Fairchild обнаружила, что он ушел не с пустыми руками. Он захватил с собой копию «кулинарной книги» Fairchild, в которой описывался способ производства ее транзисторов – другими словами, планарный процесс.

Из воспоминаний Нойса: «Позже мы узнали, что им был нанят кто-то не из Fairchild, а университетский преподаватель, или что-то вроде того, которого попросили изучить книгу. И мы получили подтверждение этому. Так что это было довольно скандальное дело».[10]

Эпизод с Болдуином отразился на Fairchild в двух аспектах. С одной стороны, это сделало компанию гораздо более бдительной по отношению к защите ее интеллектуальной собственности, прописыванию контрактов с работниками и взаимодействию с увольняемыми. Но был создан прецедент; и в то же время в сознании многих сотрудников Fairchild появилась мысль о том, насколько просто прошло увольнение Болдуина – и как быстро он нашел необходимый капитал для того, чтобы основать свою компанию.

Болдуин был заменен Чарльзом Спорком, сыном водителя такси из Нью-Йорка, который доказал свою полезность как производственный эксперт в General Electric. Спорк был длинным, слегка зловещим, даже когда был в хорошем расположении духа, и гораздо более расположен к действиям, чем к словам. Больше, чем кто-либо другой, Спорк имеет отношение к тому, что Fairchild стала настоящей компанией.

То, что было менее заметно для окружающих, но не менее важно, – это что Спорк часто разрешал те споры, которые не мог разрешить Нойс. Много лет спустя Спорк будет вспоминать, что «самая большая проблема Боба была в том, что он сильно затруднялся говорить “нет”. Если двое начальников отдела имели разные мнения насчет того, что им следует делать, то тот, кто приходил к нему последним, тот и был прав, потому что он всегда говорил “да”».