The Last Kings of Shanghai: The Rival Jewish Dynasties That Helped Create Modern China

"Такого города, как Шанхай , никогда не было и не будет в период между двумя войнами", - вспоминал много лет спустя сын Элли Лоуренс Кадури. "Город крайних контрастов, сочетающий в себе атрибуты Востока и Запада. Париж Востока. ...рай для искателей приключений". Здесь мы с братом продолжили свое образование - международный кругозор Шанхая расширил наш и дал нам понимание того, что значит быть гражданином мира".

Для богатого двадцатипятилетнего отпрыска восходящей династии город был раем. "Зимы были холодными, что придавало бодрости и энергии", - вспоминал Лоуренс. "Шанхай был местом, где можно было танцевать всю ночь, кататься верхом в шесть утра, работать весь день и при этом не чувствовать усталости".

 

ПОСЛЕ СМЕРТИ ЛАВРЫ подавленная Элли Кадури, вернувшись в Лондон, задумалась о том, что делать. Переезд обратно в Шанхай стал казаться неплохим вариантом. Лоуренс, которому тогда было двадцать лет, уже поступил в Линкольнс-Инн, известную лондонскую юридическую школу. Гораций, который был на несколько лет моложе, говорил об изучении архитектуры или, возможно, сельского хозяйства и о том, чтобы стать фермером-джентльменом. Элли был состоятельным человеком и пользовался поддержкой семьи своей жены, богатых и социально обеспеченных Мокаттасов. Но горизонты Элли в Британии были ограничены. У него не было британского гражданства. Британские соперники Элли смотрели на него свысока и насмехались над смертью его жены. Описывая пожар, в котором погибла Лора, руководитель компании Jardine Дж. К. Паттерсон писал своим боссам: "В общей суматохе мать семейства была забыта, а когда все закончилось, ее нашли закопченной и мертвой, как кипер, в шкафу, в который она забилась". Руководитель продолжал, что Элли, "к сожалению... нашла дверь!". Уильям Кесвик, глава представительства Jardine в Шанхае и один из самых влиятельных людей города, в частном порядке высмеивал "семитскую" внешность Кадури. В одном из писем он жаловался на то, что Кадоури "постоянно суют нос не в свое дело" и расспрашивают о деловых сделках. "Можно с уверенностью сказать, что у Кадури хорошие носы для того, чтобы совать нос в чужие дела".

В отличие от них, китайцы, с которыми Элли имела дело в Шанхае и в Гонконге не делали различий между британскими бизнесменами и евреями. Они относились к нему с почтением. В Китае не было истории антисемитизма, насколько могла судить Элли. В пятьдесят пять лет Элли не хватало лоска, чтобы играть расслабленного деревенского сквайра. Элли был "прыгающим шаром энергии", как охарактеризовал его один из сотрудников. "Человек, который не любил бюрократию, сам себе закон.      

Он ожидал, что вся работа, которую он просил сделать это немедленно. Он был грубым мастером, любит красивую законченную работу", а с уходом Лоры - и "красивую женщину". Британские газеты ежедневно сообщали о приходах и уходах различных Сассунов при дворе, когда они развлекались и общались с королем и его окружением. Элли чувствовал, что в Лондоне, несмотря на свой успех, он навсегда останется аутсайдером и в тени более богатых и успешных Сассунов.

Вторая семейная трагедия предопределила его решение. Через год после смерти Лоры брат Элли, Эллис, умер от сердечного приступа в Гонконге, оставив ему крупную долю в сети отелей в Гонконге, Шанхай и Пекин. Теперь Элли стоял во главе империи, раскинувшейся по всему Китаю и Азии: роскошные отели его покойного брата, электрическая компания в Гонконге и на юге Китая, каучуковые компании в Малайзии, растущие фондовые активы в Шанхае. Его разросшиеся инвестиции требовали постоянного внимания. В последний раз он переезжал в Англию.

-В 1910 году он оставил свой бизнес в руках местных менеджеров; растраты и кризис в бизнесе заставили его вернуться. Сассуны также послужили примером для подражания. Во время Первой мировой войны шанхайская компания Sassoon была обвинена в торговле с вражескими немцами, и подробности этого дела попали в газеты. Компании были оправданы, но это показало, как отсутствие строгого надзора может запятнать фамилию.

Элли решил вернуться в Шанхай и забрать с собой сыновей.