The Left Words (ЛП)

— Итак, как только у меня появилось тело, у твоей части души появилось часть души, с которой можно было соединиться. Я предполагаю, что Нагайна слишком отличается от тебя, поскольку она животное, или, может быть, ваши осколки не могли соединиться, поскольку вы оба живые крестражи. В любом случае, именно поэтому у тебя были эти видения.

— Но подожди, — спрашивает Гарри — Каковы последствия пребывания во мне крестража? Может ли крестраж повлиять на меня? Если да, то на сколько сильно?

Я вообще Гарри Поттер или еще одна версия Тома Реддла, совсем как Волдеморт или Ворлост?

Ворлост тут же качает головой.

— Гарри, ты должен понять: твой сосуд наполнен до краев. Твоя… назовем это душой. Это твоя душа, суть, которую разделяют все люди, маггловские свиньи и те, у кого волшебная кровь. Кроме того, к этому добавляется дар, который подарила нам Магия. Если бы ты спросил меня раньше, считаю ли я, что крестраж вообще может быть помещен в волшебное существо, я бы ответил отрицательно. Сложно было даже с неодушевленными предметами, которые я использовал, потому что они были наполнены Магией. Это не могло быть больше, чем мельчайший осколок, который вошел в тебя. Иначе это было бы невозможно.

Гарри нужно время, чтобы все обдумать. Этот небольшой осколок никак не мог его изменить. Может быть, если бы вся удача была на стороне осколка, он мог бы повлиять на одну или две незначительные черты, такие как его любимый цвет, или, возможно, улучшить его академическую успеваемость — теперь это тоже, наконец, имеет смысл.

— Парселтанг, — бормочет Гарри — Должно быть, причина в этом.

Впервые с тех пор, как он его знает — ну, если исключить те немногие сны, в которых Ворлост обнажает его запястье, и дни после этого — Ворлост настолько застигнут врасплох, что совершенно не находит слов.

— Какой…?

Это чуть больше, чем глоток воздуха.

Гарри повторяет сам себе:

— Должно быть, осколок дал мне возможность говорить на парселтанге. Мне было интересно, откуда взялась эта способность, и почему я могу говорить на нем. Может быть, именно поэтому я принял осколок. Он не столько занимал место, сколько растворился в волшебной части моей души.

— Он по-прежнему функционирует как крестраж, — возражает Ворлост, стараясь сменить тему с парселтанга — Или, по крайней мере, так мне сказала Нагайна. Видения, когда изначальная душа в беде, возвращающие меня к жизни, утешающие меня своим присутствием — хотя, конечно, я не могу сказать, что из этого является связью души.

— Тогда, может быть, не столько растаяла, сколько… не знаю, прилипла? Возможно, она была принята, потому что этот конкретный осколок мог дать мне парселтанг, точно так же, как Нагайна благодаря нему превратилась из обычной змеи в волшебное существо. Как это работает с ней? — с любопытством Гарри наклоняется вперед.

Ворлост думает минуту или две, а затем отвечает:

— Обычные заклинания, определяющие, населен ли объект крестражем, на ней не работают, и до сих пор ни одно существо не обнаружило, что она является чем-то большим, чем просто змеёй. Однако я подселил в неё крестраж, когда она была детенышем. Поэтому мы предполагаем, что ее душа росла вместе с телом и заключила в себе осколок.

— Как дерево выросло бы вокруг поставленного на него забора, если бы ему дали достаточно времени, — говорит Гарри, пытаясь переформулировать эту абстрактную идею в более практическую метафору.

Лицо Ворлоста дергается.

— Да, хотя я бы предпочел думать, что это произошло из-за желания защитить крестраж, а не потому, что осколок моей души просто оказался на пути взрослеющей души.

Гарри это понимает. Мысль о том, что какая-либо часть Ворлоста — не что иное, как раздражитель, к которому медленно адаптировались, звучит ужасно.

— Ты — близкий друг Нагайны, — напоминает Гарри — Я предполагаю, что существо и душа — это одно и то же, поэтому Нагайна хотела защитить тебя ещё до осколка внутри её тела.

С этой точки зрения всё выглядит иначе. Нежный оттенок румянца мягко окрашивает щеки Ворлоста.

— Ты посмотри на время! Разве ты обычно не уходишь десять минут назад?

Гарри улыбается явной попытке отвлечь внимание от этого румянца.

— Ты прав. Тогда я уже ухожу. Увидимся на следующей неделе!

Ворлост в ответ лишь загадочно улыбается.

Комментарий к Глава 10, часть 2

Заметка переводчика:*О Боже, Тёмный Лорд Волдеморт, сложнее чем произносить было только печатать это каждый раз. После этой главы, мы теперь знаем, что социальные навыки Ворлоста на уровне Шелдона Купера)

========== Глава 10, часть 3 ==========

Когда Гарри возвращается в Хогвартс, он рассеянно улыбается своим ученикам, пока они его привычно окружают. Даже если он уже несколько раз объяснял им, что душевная связь благополучно приведёт его к родственной душе, они всё равно беспокоятся за него, оставляют его в покое только после того, как убеждаются, что с ним всё в порядке.

К счастью, они замечают, что ему нужно побыть одному, и не пытаются остановить его, когда он быстро покидает Большой Зал. Как только он исчезает из их поля зрения, он бросается бежать. Вверх вниз налево направо.

Библиотека.