THE LIFE AND ADVENTURES OF WILLIAM BUCKLEY

В мои обязанности входило посещать колонистов, узнавать, нет ли у них жалоб на туземцев, стараться, чтобы между коренными жителями и поселенцами царили мир и согласие. Первое время все шло хорошо. Но однажды ко мне прибежал мальчик из колонии и сообщил, что туземцы убили двух пастухов. Дело былo так. Пастухи проследили, когда женщины одни собирали коренья, и попытались изнасиловать двух из них. На крики сбежались мужчины. На следующий день пастухи переходили со стадами на новые пастбища: они ехали верхом, приторочив ружья и провизию к седлам. Туземцы, внезапно выскочив из засады, сначала завладели ружьями, а затем расправились с пастухами. Несчастье случилось в семидесяти милях от поселения, и - недаром говорится «пришла беда, открывай ворота» - оно было не единственным: около Джилонга произошло несколько краж. Колонисты схватили туземца, вина которого даже не была установлена, привязали к дереву и расстреляли, а труп бросили в реку Барвон.

Мне и двум полицейским поручили арестовать подозреваемого в убийстве слугу мистера Фишера. Мы привезли его в Мельбурн, там его вина была доказана, и убийцу отправили в Сидней, так как в Порт-Филиппе не было суда, который был бы правомочен рассматривать такие дела. Суд его оправдал: не были установлены личность убитого и другие данные, без которых не могут решаться дела об убийстве.

Прошло немного времени, и нас посетил губернатор Берке в сопровождении нескольких важных чиновников и военных из правительства Нового Южного Уэльса. В его честь был устроен «парад». Я по поручению коменданта выстроил в линейку сто туземцев. По моему знаку они в знак приветствия поднесли руку к голове.

Его превосходительство попросил меня передать туземцам, что, если они будут хорошо вести себя, они получат подарки. Действительно, через несколько часов им роздали бисквиты, одеяла и томагавки.

Губернатор пожелал осмотреть страну, и мне велели сопровождать его. Мы пересекли равнину Яванг, к вечеру достигли реки Маррабул (ныне Эск Ривер) и там поставили палатки. На следующую ночь мы остановились около Яллона и здесь разбили лагерь на несколько дней. Его превосходительство и другие господа ездили со мной по окрестностям и непрерывно восхищались нашими богатыми землями. С туземцами, которые нам встречались, губернатор был приветлив и приглашал их в Мельбурн, где все, кто не нанесет обид белым, получают богатые подарки. Многие туземцы потом последовали его приглашению, причем держали они себя очень миролюбиво.

Однажды ночью во время экспедиции мы проснулись от страшного грохота. Часовой, решив, что туземцы напали на наш склад и взорвали боеприпасы, подал сигнал тревоги. Оказалось, что это было землетрясение.

До нас дошла весть, что мистер Джеллибранд прибыл из Хобарта и скоро будет в Мельбурне. Вместе с мистером Хессом, представителем компании в Хобарте, он сошел с корабля в Джилонге и оттуда отправился верхом в Мельбурн. Однако прошло две недели, а в Мельбурне их еще не было, но и в Джилонг они не возвращались. Все заволновались. Хотя я очень устал после экспедиции, мне пришлось снова оседлать коня.

Миль через пятьдесят я сделал остановку в доме одного старого джентльмена, где должен был встретиться с сыном мистера Джеллибранда.

Сколько я в пути ни расспрашивал встречавшихся мне людей, я не обнаружил никаких следов путников. Они словно сквозь землю провалились. Как выяснилось впоследствии, они повздорили со своим проводником-европейцем, не согласившись следовать по предложенному им маршруту. Тот их оставил и, вернувшись к своему хозяину, капитану Поллаку, сказал: «Раз они не хотели меня слушать, пусть идут одни».

Я разыскал преданных мне туземцев и попросил их помочь отыскать следы лошадей.

Когда мистер Джеллибранд младший приехал, наша [ группа направилась на станцию * капитана Поллака. Отсюда мы вместе с капитаном проследовали до того места, где, по словам проводника, всадники разъехались в разные стороны. Далее следы копыт привели нас к огромной равнине, по которой недавно прошелся пожар. Следы прервались. Мы все же решили пересечь пожарище… Долго мы плутали, вдруг видим: впереди лагерь туземцев. Я еще издали разглядел: это племя не из тех, что ласково встречают белых, и поэтому, предложив своим спутникам остановиться, сам поехал к шалашам.

Завиден меня, туземцы бросились врассыпную. Ониникогда не видели лошади, да и меня нелегко было опознать в европейском платье. Все же, когда я спешился и растолковал, кто я такой, они столпились вокруг меня. Вели они себя вполне дружелюбно. Только я принялся объяснять цель своего визита, как подъехали белые и один из них по-английски обратился к туземцам. Все мои труды пошли насмарку. Я даже не успел попросить туземцев, чтобы они приняли участие в поисках заблудившихся белых. Появление моих спутников так испугало туземцев, что они бросились в разные стороны.

Надо было, конечно, отправиться вслед за ними и в стойбище договориться обо всем, но мои спутники, опасаясь за свою жизнь, ни за что не соглашались отпустить меня.