The Loudest

Патрик куда-то скрылся из виду. Вряд ли он решил бы выступить против Единых. Он был готов отдать расшифрованное послание, что едва могло вселять уверенность в этом человеке.

Должно быть, замысел сработал, поскольку люди последовали его примеру и заняли место в криокапсулах. Выход был невелик: одно дело попробовать выжить, а другое продолжать в страхе смотреть на дверь, в ожидании своего конца. Люди не знали, что своим поступком они приговорили Единых к мучительной смерти.

Адам уткнулся в планшет, стараясь не думать, каким будут их лица, когда они проснуться и увидят тела Единых, разбросанных по всей станции. Он никогда больше не будет слабым. Когда на станции наконец выкачается весь кислород, Адам, оставшись в полном одиночестве, сможет подготовиться ко встречи с Тунами. И когда все эти люди проснуться, они почувствуют себя в безопасности, никакого страха и насилия, никаких Единых, никаких безжизненных тел перед их глазами.

В ангаре не было видно людей. Там никого не осталось. Радостное чувство Адама сменилось на тревогу, когда он понял что группа Единых приближалась к ангару. Экран консоли разделился на восемь ячеек, выводя изображение на каждую. Адам продолжал улыбаться, проводя оставшихся к капсулам, продолжая притворяться, что все хорошо, замалчивая тот факт, что отряд Единых будет у ангара через минуту. Он не мог спокойно думать, когда возникли терзающие мысли о том, что с Кэйлой.

Адам слегка нахмурился, активно проводя по экрану пальцем и пытаясь найти камеру наблюдения в госпитале, – сперва я должен убедиться, что с ней ничего не случиться, – мысленно пронеслось в голове.

– Покажи мне..

Экран консоли скрыл разделение и вывел на экран изображение с госпиталя. Кэйла лежала на одной из коек. Она все еще была в коме и, кажется, жизненные показатели были в норме. В нижнем левом углу появились данные с аппарата жизнеобеспечения. С тех пор как Единые ступили на борт станции, у него не было возможности проверить ее.

– Привет. Как ты себя чувствуешь? – прошептал Адам, продолжай смотреть на экран.

Он так хотел услышать ее голос, увидеть глаза и улыбку, не терял надежды, что выпадет шанс вновь с ней поговорить. Может быть, они с Кэйлой будут проводить все дни вместе, до самого прибытия Тунов. Только ты и я. Улыбнувшись этой мысли, Адам выставил таймер криокапсулы.

– Криокапсула будет активирована через две минуты, – произнес механический голос.

Пшш! Адам закрутил головой, пытаясь найти источник шума. Пим! – раздался другой звук. Адам посмотрел в сторону двери. Он уже нашел нужную дверь на экране консоли, чтобы заблокировать, но тут дверь распахнулась. Его сердце ускорило ритм.

Это были те двое бойцов, которые по распоряжению Ричарда охраняли ангар. Бойцы уставились на него с удивлением, а затем бросились к нему. – Черт!

Адам осознал, как он сглупил, глядя на девушку, которая лежала в другой части станции. Адам не собирался винить себя за это, ведь у него еще было время заблокировать дверь, запустить процесс откачки воздуха. Юноша посмотрел на них со смесью презрения и гнева, и нажал знак на консоли. Дверь заблокировалась.

Адам положил консоль в криокапсулу и отошел от нее. Экран консоли заморгал: Дверь 216 заблокирована. Режим герметизации запущен. 2 минуты 45 секунд. Криокапсула активируется через 1 минуту и 30 секунд.

Он с рычанием бросился на ближайшего из бойцов, навалился на него и повалил. Послышалось несколько глухих стуков. Адам уже собирался покончить с ним, но другой боец ударом ноги отбросил его в сторону.

– Ак гулак! – выкрикнул Единый. Он схватил Адама за шею и поднял вверх, который, задыхаясь, пытался освободиться. Собравшись с силами, он ударил его по ушам и бросился к капсуле. Солдат тряхнул головой и направился за ним. Со стороны двери донесся чей-то крик, а вслед за ним послышались оскорбления и яростные выкрики.

– Должно быть, Ричард со своими людьми обнаружили блокировку двери, – мысленно подумал Адам.

Он добрался до капсулы, не успев забраться Адам, ударился об пол и всхлипнул: его схватили за ногу.

– Отвяжись! – захрипел он, нанося удары другой ногой, снова и снова, не обращая внимания как тело наполнилось болью. – Капсула стала закрываться.

– Нет, – закричал он, пытаясь освободиться от хватки бойца. Руки Единого ослабевали с каждым наносим ударом. Он выскользнул из хватки, подбежал к капсуле и проскользнул в щель, перевернулся на спину и уставился на него. Он словно бы сделал бойцу одолжение, быть последним из Единых, кто увидит его перед смертью.

Боец резко втягивал в себя воздух, но его становилось с каждой секундой все меньше. Единый продолжал хватать ртом воздух, но легкие были пусты. Солдат понял, что это происходит по всей станции, и надеялся, что успеет произнести последние слова прежде, чем потеряет сознание. Ему суждено было умереть, он был готов и из последних сил произнес: – Земля для вас потеряна.