The Мечты. Соль Мёньер

И тут Леха, взбодренный очередной рюмкой горячительного, выдал ошеломляющий сюжет, которому мог бы позавидовать любой сценарист мыльной оперы. Впрочем, согласитесь, вряд ли те клепают свои нетленки на трезвую голову.

- В смысле – ну что он сделает с отцом своего внука?

- Ну ты точно придурок, - расхохотался Реджеп и тоже тяпнул. – Какой из меня папаша?

- Турецкий!

«Я твой отец, Реджеп! – завопил в шефовой голове его собственный турецкий папаша Аяз Четинкая. – И я заставлю тебя уважать мое имя и мою волю! Чтобы мой сын стоял в поварском колпаке и готовил еду людям, с которыми я веду дела?! Мой сын – в обслуге?! Никогда!»

- Алла́ бетеринде́н сакласы́н![1] - отмахнулся молодой Четинкая. – Отец ищет мне подходящую турчанку, чтобы была ровней, баба Тоня – подсовывает дочь соседа, а ты – раскручиваешь делать детей Моджеевской. И лишить радости Леночку, Анфису и Марго?

- Заведешь гарем, как порядочный турецкоподданный.

- Да нету у нас гаремов, Лёх! Не-ту! Что за стереотипы?!

- Да не волнуйся ты так, - заржал Леха. – Как-нибудь само рассосется.

Но само это все рассосаться не могло. На следующее утро он сходил на совещание, созванное Хомяком по поводу основных проблем в организации новогодней ночи и трехдневных каникул после нее, и выслушал очень авторитетное мнение новой помощницы директора о включении в меню ресторана некоторых блюд. И, как следствие, подталкиваемый судьбой в лице Алексея Иванова, решил применить тактику янычар в полевом бою.

«Клуб любителей соль мёньер»

Ничего не подозревающая жертва солнечногорского янычара проводила утро понедельника – своего законного согласно графику этой недели выходного – за семейным завтраком. Точнее, на завтраке она присутствовала, а вот проводила время на собственном сайте, запущенном накануне.

Таня увлеченно порхала по комнатам виртуального дома с самым судьбоносным названием. «Клуб любителей соль мёньер». Конечно, там было не только про рыбу, да и не только про кухню.

Но сегодня, довольно улыбаясь, она один за одним читала мнения однодумцев и единомышленников: какой бы вкусной ни была хамса по-турецки, а высокая кухня – это искусство, требующее мастерства, но особенно таланта. Именно об этом был ее приветственный пост для всех поддержавших ее и вновь прибывших. Об этом она продолжала болтать в ветках беседы, строча ответы направо и налево, в то время как на столе остывал ее завтрак, а мама с некоторой задумчивостью разглядывала дочь, механически выдавая реплики типа: «Арсен, передай, пожалуйста, соль/масло/мед» или «Арсен, будешь тосты/сок/яйца?»

Но, в конце концов, любопытство взяло верх, и Нина Петровна отстала от своего сожителя и деловито проговорила:

- Таня, когда ты наобщаешься со своим кавалером, сыр в твоей тарелке покроется плесенью, но вряд ли голубой.

- У нас наверняка еще найдется сыр, - попробовал отвлечь ее Арсен Борисович на себя, пока Таня, совсем не слыша мать, продолжала существовать вне их маленького общества. Но Нина сдаваться не собиралась. Лишь бросила не самый восторженный взгляд на Коваля А.Б., а потом снова пошла в атаку:

- Танюша! Ау! Может, тебя кофейком взбодрить? Ты на какой планете, дочь?

- А? – Таня оторвала взгляд от девайса и удивленно огляделась, словно и впрямь внезапно оказалась на Луне. – Что?

- С кем ты там так увлеченно общалась? За семейным столом это выглядит невоспитанно, - хмыкнула Нина Петровна, а потом вдруг смягчилась: - Влюбилась, да?

- Мама! – возмущенно фыркнула Татьяна.

- Ну что «мама»? С кем еще можно так увлеченно переписываться, если не с мальчиком, да, Арсен? – обратилась она к главному эксперту по сердечным делам.

- С подругами, с коллегами, с братом, - принялся перечислять майор – не только по бывшей профессии, но и по жизни – Коваль.

- Вот! – кивнула в его сторону Таня.

- Но не с таким же выражением лица человек будет общаться с коллегами! А Бодя отвечает через раз, знаю я его.

- Что не так с моим лицом?

- Мечтательное.

- И что плохого?

- Да ничего плохого! – улыбнулась Нина Петровна. – Но мне интересно, когда ты нас познакомишь! Как и любая мать, я очень жду момента, когда дочь представит мне своего молодого человека. 

- Мама!

Улыбка с губ матери стерлась, и те обиженно поджались.

- Предпочитаешь держать меня в стороне? Отец наверняка в курсе. Небось сам с кем-то и познакомил!

- Нина, что ты такое говоришь? – попытался урезонить ее Арсен, протянул руку и похлопал по ладони с идеальным маникюром.

- Мам, не городи чепухи, - одновременно с ним проговорила и Таня. – Ты, как всегда, сама фантазируешь, сама в это веришь.

- Я фантазирую? То есть у тебя до сих пор никого нет? В двадцать один год?

- И как это связано?

- Самым прямым образом. Я за всю жизнь не помню, чтобы ты вообще с кем-то встречалась. Ни в школе, ни в университете, ни когда в Штаты сбежала. Это странно!

- Не вижу ничего странного, - пожала плечами Таня. – У меня есть друзья, мне достаточно.

- В твоем возрасте надо общаться с мальчиками, а не с друзьями! Должен же кто-то нравиться, Таня!

- Нина, ну что ты такое говоришь! – снова встрял Арсен.