The Мечты. Весна по соседству (СИ)

- Фактически – я, - отмахнулся Моджеевский. «На отцовской даче была, мне нравилось. Сейчас там Бодина комната».

- Ты выкупил у нее обратно?

- Зачем? – кажется, совершенно искренно удивился Роман. – Она ж пустая.

- Тогда эта квартира фактически все еще ее, - фыркнул Борисыч и перешел в наступление. – Ты идиот? Опять на те же грабли? Тебе баб мало? Или особенный кайф ловишь, когда тебя имеют?

Роман положил телефон на столешницу и очень серьезно посмотрел на Арсена. Внутри царапнуло. Царапнуло сильно. Ему не нравилось услышанное, и он еще очень хорошо помнил, какую именно роль, хоть и по его собственному поручению, начбез сыграл во всем случившемся почти полгода назад. Господи, полгода уже. Весна наступила, а последствия помутнения его рассудка все по башке бьют.

- Ничего я не ловлю, Борисыч, - заговорил он. – Мы ошиблись тогда. Я ошибся. Женя не жила тут ни дня, просто оставила все скопом, вместе с подарками. И ушла в квартиру отца. Плевать ей на это все, понимаешь? Она даже продать это все не попыталась. И если бы я не просек, большой вопрос еще, что бы эта дурёха с налогами, с коммуналкой делала при таком отношении к жизни.

- Ясно, - кивнул Коваль. – Совсем она тебе мозги запудрила. Молодец! У нее хорошо получается. Прикидываться простушкой, давить на жалость, привязать ребенком. Он хоть твой, Рома?

- Вот сейчас заткнись, - рыкнул Моджеевский, заставляя себя не вспыхивать, как обычно. – Мой он. Она мне не хотела говорить. И если бы не этот псих с улицы, я бы и не знал, понимаешь? Я, по-твоему, почему здесь торчу которую неделю? Потому что она меня к себе не пускает. Она – меня, ясно?

- Ясно. Она грамотно работает. А ты все-таки идиот. Собственно, то, что ты торчишь здесь которую неделю, именно это и подтверждает.

- Каким именно образом? – осведомился Рома. 

- Ты делаешь то, что выгодно ей, - нехотя пояснил Арсен. – К чему ей довольствоваться малым, если она сможет оторвать еще больше?

Телефон вновь пиликнул. Роман вздрогнул и глянул на трубку.

«А мы в детстве лазали на наш чердак, играли там. Под крышей казалось таинственно и ужасно интересно. Наверное, все дети любят повыше».

Ну к черту! Какая же это все чушь! Он правда верил?

«А я высоты боюсь. Как раз с детства. Потому не выше трех этажей. И не смейся, пожалуйста».

Только после этого Моджеевский снова посмотрел на Арсена. И вдруг улыбнулся:

- Так вот почему ты так ни с кем и не ужился. 

- Речь не обо мне.

- А я не хочу постоянно, всю свою жизнь ждать подвоха от женщины, которую люблю. По-твоему, что? Дурь это? Чокнулся на старости лет и в любовь ударился? 

- На то и похоже, - громыхнул Борисыч. – Ты очевидные вещи игнорируешь! Почему не позволил мне пробить того клоуна? Боишься, что правда окажется не такой, как ты себе нафантазировал? Ты же всегда был реалистом. Что ж тебя так торкнуло?

- Да я и есть реалист! – повысил голос и Моджеевский. – И, в отличие от тебя, пытаюсь оценивать ее объективно! Именно ее, а не шаблон, в котором все это время жил! Ты реально всех баб так судишь? Вообще всех? Включая свою нынешнюю? 

- Не всех!

- А! Ну да! Нина святая! 

- Ну уж явно не эта твоя.

Роман зло хохотнул и отвернулся. Телефон молчал. Жрать – хотелось жутко. Лучше б они с Арсеном забухали, как в нормальные времена, чем вся эта чушь, из-за которой руки чесались долбануть старого друга. Но жизнь показывала, что даже забухать вместе у них все меньше поводов.

Вышвырнуть его – не вышвырнешь. Он столько обо всех Ромкиных потрохах и внутренностях знает – потом в жизни не отмоешься. Но ведь это именно он, Моджеевский, помог ему на ноги встать. Его усилиями сейчас у Коваля даже собственная охранная фирма имеется. Шустрит мужик, зарабатывает. Бога ради, но как бы там ни было, а войны лучше избежать. Даже если тянет этому идиоту зашоренному сейчас морду начистить. А в действительности чистить ее только себе…

- Знаешь, - заговорил наконец после долгих раздумий Роман, - давай договариваться на берегу. Что бы дальше со мной ни было, и чем бы ни обернулось... это тебя не касается. Я понимаю все про твои стереотипы, и работа у меня явно на это повлияла, но Арсен... – он скрежетнул зубами, - условимся так: либо ты принимаешь Женю вне этой чухни, которую тебе твой жизненный опыт и чутье подсказывают, и понимаешь, что она есть... и будет... либо расстаемся полюбовно. Ты остаешься при своем, но ко мне больше отношения не имеешь. Я против тебя в жизни слова не скажу. По доброй памяти буду даже рекомендовать знакомым. Но безопасника поищу другого. Вот такая перспектива. Достаточно доходчиво?

- Достаточно, - отозвался Коваль после некоторых раздумий и поднялся. – Твои заботы. Но учти, я тебя предупреждал. И если она тебя кинет в компании со своим клоуном, разбирайся сам.

- Разберусь, Арсен. Мы на то и мужики, чтобы за свои поступки отвечать. Может, все-таки будешь яичницу? Еще омлет могу... или тосты?

- Приятного аппетита, Рома.