The Мечты. Весна по соседству

Женя показала характер. Он – как последний лошара повелся. А завтра она будет гулять направо и налево, но и дальше жить в шоколаде. Потому что от нее он что угодно примет. Уже сейчас принимает, постоянно сомневаясь в собственной же теории и пытаясь дать себе остынуть.

В нем говорил прагматик, рационалист, аналитик, чей ум сделал его тем, кем он стал. А человек, который все эти месяцы жил с Женей, орал совершенно другое: не может такого быть! Не может! Просто присмотрись – и ты поймешь. И Моджеевский уже не различал, во что он верит больше.

Потому кивал в ответ и тащил Женьку дальше до следующего тела, которое считало своим долгом поприветствовать его обязательным сегодня фамильярным «Сорок пять, Рома – ягодка опять».

- Не замерзла? Будешь шампанское или что покрепче? – снова спрашивал Моджеевский, продолжая приглядываться к Жене и в каждом жесте искать ответ на свой вопрос. Не заданный, а тот, что крутился внутри него, не останавливаясь.

- Все в порядке? – невпопад спросила она после очередного сумасшедшего забега по залу.

- Конечно! Разве может быть у меня иначе?

- Не знаю, - Женя заставила и себя улыбнуться. – Ты… ты странный.

- Глупости! Просто вечер такой. Пойдем потанцуем? Или ты ещё недостаточно пьяная?

- Ты не предупреждал, что сегодня надо напиваться.

- Никогда не видел тебя пьяной. Интересно.

- Мне кажется, сейчас не самое подходящее место и время.

- Жаль, - усмехнулся он, а потом на глаза ему попался Богдан и, выкрикнув его имя, Роман потопал в направлении сына, не в силах справиться со странным чувством, что тонет в Жениной чуткости. Нет, она всегда очень хорошо улавливала его настроение. Но сегодня, сейчас – его долбило дикое, иррациональное ощущение, что он обижает ее незаслуженно. Ничего себе незаслуженно! Нет, если заглянуть в ее невинные глаза, то еще не то померещится. Вот где она научилась так смотреть?!  

Женя – женщина, которая устроила душевный стриптиз постороннему мужику в то время, как спала в его кровати. А он до сих пор не мог понять, сумеет ли простить это. По всему выходило, что если не простит, то и жить с ней не вариант, а это значит, что придется расстаться, а к такому он совсем не готов. Он, мать ее, жениться на ней собирается! Но и простить – как? Ее измена была лишь делом времени, а потом ему станет еще больнее, когда они все равно придут к такому итогу. Потому что Женя его не любит.

- Танюха не почтила нас своим присутствием? – поинтересовался отец у Богдана, стоявшего возле дочери владельца крупнейшего банка страны. Та глупо улыбалась и пила свое шампанское под зорким присмотром охраны. Ей было всего шестнадцать, и она Моджеевскому-младшему, конечно, подходила.

- Мать не пустила, - сообщил сын. – Меня тоже пыталась.

Роман нахмурился, потянулся к пробегавшему мимо официанту с чем-то крепким, перехватил бокал и выпил, не чувствуя вкуса.

- Ну передавай им привет. Обеим. Ты же смог прийти. 

- Ты ж мою комнату не перестроил, если мать выгонит? – рассмеялся Богдан.

- Жека, мы не перестроили? – повернулся он к Жене, сжав ее пальцы. Ну давай, выдай себя хоть взглядом. Черта с два тебе нужны мои проблемы и проблемы моих детей!

- Только если ты сам захочешь там что-то переделать, - ответила она Богдану с улыбкой.

Моджеевский удовлетворенно кивнул и снова глянул на Бодьку:

- Мой дом – твой дом, - а потом что-то над их головами – на сцене – заиграло, на что Роман отвлекся, улыбнулся и заявил Жене: - О! Моя любимая! Когда вынесут торт, я буду абсолютно счастлив. Ты, кстати, не знаешь? В этом году из него бабы выпрыгивать будут?

- Не знаю, Рома… - вскинув брови, проговорила она.

- А... ну да... ты же не видела это безобразие в прошлом... – мерзко хохотнул он, сделал еще глоток и срывающимся голосом заговорил: – Мы же тогда не были вместе... надеюсь они учли... что мы вместе.

А потом замер, продолжая смотреть на Женю и понимая – надо извиниться. Дрянь сказал. Не имел права.

Впрочем, извиниться ему не дали. Через мгновение у него в ухе зазвучал голос Арсена Борисыча:

- Роман Романович, можно вас ненадолго увести?

Моджеевский глянул на начальника службы охраны и сглотнул. Борисыч выглядел совершенно непроницаемо, отчего по пояснице запрыгали ледяные иголки.

- Срочное?

- Да. По вашему вопросу новая информация появилась.

- Жень, слыхала? – Роман повернулся к Женьке. – Я отойду, побудешь с Бодей? 

- Иди, конечно, - она уже даже не пыталась скрывать, что улыбается через силу. – Иди.

Роман тоже улыбнулся ей – и тоже вымученно. И отпустил ее руку. А когда шел прочь, с каждым шагом все сильнее ощущал пронизывающий холод этого вечера, хотя ночи были еще совсем не холодными.

Администрация клуба располагалась в отдельном здании в стороне от пляжа. Туда они с Арсеном и направились, в кабинет управляющего, который сейчас носился по заведению.

Еще по пути не выдержал. Глянул на Борисыча и хмуро попросил:

- Ты хоть скажи, дерьмово все или жить буду?

- Бабы тебя погубят, - буркнул Арсен.