The Money Kings: The Epic Story of the Jewish Immigrants Who Transformed Wall Street and Shaped Modern America

Едва Россия сделала первые шаги к политическим реформам, как на улицах еврейских анклавов вновь полилась кровь. Истощенная войной экономика в сочетании с обещанием равных прав для евреев и ошибочной верой в то, что они были причиной российских трудностей, вызвали лесной пожар антиеврейского насилия, охвативший все Палестинское поселение. Члены "Черной сотни", ультранационалистической группы, возникшей во время революции для защиты российской монархии, часто подстрекали к нападениям, используя фальшивые "Протоколы" для оправдания антиеврейских бесчинств. На следующий день после того, как царь издал Октябрьский манифест, в Одессе, портовом городе на Черном море, где евреи составляли более четверти населения, разразилась ужасающая четырехдневная оргия насилия. По некоторым оценкам, число погибших достигало восьмисот человек. Число раненых исчислялось тысячами.

"Американский народ потрясен зверствами в Одессе и других местах", - написал Шифф в телеграмме Витте. "Ни одно правительство не должно рассчитывать на моральную поддержку других стран, если оно при любых условиях допускает продолжение подобной ситуации".

Витте ответил, что его правительство "в ужасе от этих бесчинств", но отметил, что в стране, находящейся в таком "возбужденном состоянии, местные власти часто бессильны".

Шифф, лорд Ротшильд и другие еврейские лидеры обсуждали, как справиться с кризисом, и координировали свои действия. Днем 7 ноября 1905 года Шифф и Оскар Страус созвали массовое собрание в храме Эману-Эль, где были представлены все разрозненные фракции нью-йоркского еврейства: социалисты Нижнего Ист-Сайда, сионисты, ратующие за создание суверенного еврейского государства, и, конечно же, элита верхнего города. Шифф зачитал вслух ужасающие телеграммы, полученные им из России. "Кабелеграммы говорят громче слов", - заявил Шифф. "Настало время действовать".

Вместе со Страусом и Сайрусом Сульцбергером, филадельфийским купцом и филантропом, Шифф основал Комитет помощи пострадавшим от русской резни и с головой ушел в работу, которую он делал лучше всего, будь то на Уолл-стрит или в общинных делах: сбор денег. Он немедленно внес 50 000 долларов в фонд помощи, который, по его мнению, должен был помочь не только евреям, но и всем жертвам русской резни, и комитет разослал по всей стране более четырнадцатисот телеграмм с просьбой о пожертвованиях. В течение нескольких недель фонд перевалил за миллион долларов.

Но достаточно ли денег? Преисполненный негодования и отчаяния, Шифф вновь обратился с пламенной мольбой к президенту Рузвельту, на этот раз зайдя так далеко, что посоветовал Соединенным Штатам напрямую вмешаться, чтобы остановить русское насилие, и призвал президента обратиться к Конгрессу за одобрением "для принятия таких мер, которые могут оказаться целесообразными". Он утверждал, что если Соединенные Штаты были оправданы, придя на помощь угнетенным кубинцам во время испано-американской войны, то "разве перед лицом ужасов, которые сейчас происходят в России и которые, как заявляет само ее правительство, оно бессильно предотвратить, долг цивилизованного мира не состоит в том, чтобы вмешаться?"

Едва сдерживая свое раздражение по отношению к вспыльчивому банкиру, Рузвельт заявил Шиффу, что его рекомендация "сделает правительство Соединенных Штатов смешным" и, скорее всего, приведет к обратному результату, навредив не только евреям России, но и евреям Соединенных Штатов. "Я глубоко убежден, - сказал Рузвельт Шиффу, - что в национальных делах мы должны действовать в соответствии с пословицей равнин, когда я занимался ранчо: "Никогда не рисуй, если не собираешься стрелять".

Пик русской революции пришелся на осень 1905 года, а затем она начала медленно затухать. После нее царь сохранил свою власть, а положение российских евреев - несмотря на обещания равенства - оставалось таким же непрочным, как и прежде. Вспышки насилия продолжались, в итоге тысячи людей погибли, получили ранения и лишились собственности. По мере того как в России восстанавливался политический статус-кво, Шифф и его союзники начали пересматривать свою тактику. Прежний подход еврейской общины к кризисным ситуациям - митинги протеста, сбор средств, заступничество хорошо знакомых евреев перед политическими лидерами - больше не казался адекватным.

Собравшись в декабре 1905 года, члены "Странников" обсудили создание новой организации, призванной защищать права евреев, где бы они ни оказались под угрозой. Группа должна была согласовывать усилия по оказанию помощи и защите прав евреев в разветвленной сети еврейских групп помощи и выступать от имени всего американского еврейства. Несколько недель спустя на страницах журнала The American Hebrew Сайрус Адлер сформулировал их видение, написав, что "дела евреев во всем мире настолько важны, что делают необходимым и желательным существование в Соединенных Штатах национальной еврейской организации, которая в случае необходимости могла бы сотрудничать с аналогичными организациями в других странах для обеспечения благополучия евреев в других местах."