The Next Right Thing. Искусство принимать верные решения

Мы с мужем дали имя своей первой дочери до того, как узнали, что у нас будут близнецы. Я выбрала его много месяцев назад, когда еще не была беременна и даже не думала об этом. Оно нежное, благородное и чудесное. Но в тот день, когда мы узнали, что я ношу двух девочек, давление, оказанное необходимостью выбрать второе имя, легло на меня тяжким грузом. Мне была нестерпима мысль о том, что мои дочери живут внутри меня, прикасаясь ручками и ножками ко мне и друг к другу, и при этом у одной есть имя, а у другой нет. Мы вышли из больницы, и в моей опухшей руке были зажаты глянцевые черно-белые снимки УЗИ. Я и Джон нашли второе имя, стоя на светофоре на Грин-Вэлли-роуд, и сразу же поняли, что оно – то, что надо. Теперь обе наши дочери получали любовь и имели два прекрасных имени: Ава Грейс и Анна Эстель.

Дать имена нашим девочкам до того, как мы их увидели, было серьезным шагом. Пусть им предстояло явиться в этот суетливый мир ни с чем, но имена стали доказательством того, что они ему не чужие. Иисус успокоил Марфу, дважды произнеся ее имя. Он переименовал Симона, назвав его Петром, что означает «камень». Он присовокупил к имени Аврама второе «а», буквально вставив в него «Яхве», звук Бога, и создав имя Авраам. А после воскресения Иисуса Мария Магдалина приняла Его за садовника, пока Он не произнес вслух свое имя. Его внимание обращено не на политику, стратегию или программирование, а на людей и их имена.

Они что-то значат, несут вес, значение и близость. Имя человека дает другим знание чего-то о нем. Мир – не безымянная, безликая зелено-голубая масса суши и воды. Он состоит из людей, богат историей, полон интриг, жаждет страсти, любви и приключений. Познание человека начинается с его имени. В своей книге «Ходить по воде» (Walking on Water) Мадлен Л’Энгл пишет, что «имена – часть нашей целостности. Наречение имени – акт близости, такой же мощный, как любой акт любви» (2).

Если именование способно сделать все это – крестить нас в жизнь и дать дорогу новому росту, – значит, верно и обратное? Можно ли, позволив вещам оставаться безымянными и непризнанными, ограничить жизнь, загнать ее в угол? Именование – мощная штука, когда речь идет о людях, но ее мощь не меньше и для других вещей.

Может быть, причина, по которой какое-то конкретное решение кажется вам трудным, заключается в том, что внутри вас прячутся вещи, остающиеся неназванными, – те, которые вы либо не признали, либо предпочли игнорировать. Иногда отказ от решения становится результатом слишком напряженного расписания или хронической неуверенности. А иногда причина в том, что внутри нас остается что-то неназванное, и у нас просто не хватает информации или знания о себе, чтобы двинуться вперед.

Без имени нет конкретики. А страх любит неопределенность. У нас есть враг, который обожает туманить наше сознание обобщениями и смутным чувством тревожности. Неудивительно, что мы не можем принять решение! Давайте начнем создавать пространство для именования – и, в свою очередь, для более мягко информированного процесса принятия решений.

* * *

26 июля 2014 года медик-миссионер Нэнси Райтбол стала одной из первых американцев в Западной Африке, у которой был обнаружен вирус лихорадки Эбола. Я следила за ее историей в новостях и несколько месяцев спустя, когда она поправилась, обратила внимание на сообщение, что Нэнси и ее муж готовятся выступить с заявлением для прессы.

Я читала, что поначалу Нэнси не знала, что заразилась вирусом Эбола; она думала, что это «просто малярия». (Полагаю, когда приходится выбирать между Эболой и малярией, имеет смысл ставить перед словом «малярия» слово «просто».) Когда выяснилось, что это на самом деле, женщину пришлось не выпускать из дома, в котором она жила, и объявить карантин. Она была благодарна за то, что в ее комнате было окно и ее муж мог стоять по другую сторону стекла и разговаривать с ней.

Когда Райтболы выступали на пресс-конференции, которую транслировало телевидение, муж Нэнси взял слово первым, выразив благодарность людям за все их молитвы и поддержку. Далее он рассказал историю о том, как читал жене Послание к филиппийцам[5], пока она болела, и какую ощущал духовную близость с Павлом. Возможно, это была не та жизнь, которую супруги планировали, но тем не менее они воспринимали ее как миссию.

Когда настало время выступления Нэнси, она произнесла похожие слова благодарности, наполненные любовью. С состраданием говорила о своих друзьях в Западной Африке и просила зрителей молиться за них.

Я не была лично знакома с Райтболами, но сразу же прониклась к ним пылкой любовью. Они показались мне чудесными и милосердными людьми. Вскоре экран разделился на две половины, и на одной из них появились комментаторы CNN. Я стала смотреть на них, чтобы попытаться уловить их реакцию на выступления супругов.