The Prodigy (СИ)

Николас смотрел, как Скарлетт играет на рояле, на удивление легко справляясь с массивным инструментом. Её пальцы со сверхъестественной скоростью перебирали клавиши, извлекая плавную, даже тягучую мелодию, переливающуюся целым набором полутонов. Иногда она откидывала волосы таким же плавным жестом и касалась своего лица. В такие моменты Ник ловил себя на том, что чувствует почти болезненное напряжение и желание повторить её движения своими пальцами.

Эрон встал рядом с братом, прислонившись к стене.

- Прелестная девочка, - негромко произнёс он, - особенно теперь, без своего взрывоопасного характера.

Ник хотел было согласиться, но понял, что на самом деле так не считает. В этой послушной девушке было что-то ненастоящее. Её огонь, её внутренний стержень были погребены под слоем лжи, которую он сам ей внушил.

За этой мыслью пришла другая – почему ему вообще не всё равно? Какая разница, настоящая она или нет?

Николас снова взглянул на Скарлетт и подошёл ближе, положив руки ей на плечи. На миг она прекратила играть и с лёгкой улыбкой посмотрела на него.

- Тебе нравится?

- Да, ангел. Мне нравится.

Комментарий к –46–

Видео по паре Крис/Верити: https://vk.com/video-76946496_171067876?list=8886b1ba5072006e05

========== –47– ==========

Такси остановилось, и, расплатившись с водителем, Верити поняла, что денег, которые дал ей Хоран, осталось не так уж и много. Рити, следуя указаниям таксиста, прошла по пустынной парковке, потом по узкой улице с закреплёнными прямо под крышами домов фонарями.

Сперва Рити было слегка не по себе – город словно вымер. Ярко освещённые, но абсолютно пустые улицы выглядели мрачновато; к тому же откуда-то издалека раздавался шум. Эти звуки заставляли Верити невольно замедлять шаг – всё это напоминало ей время, проведённое в клубе у Шеридана, когда она без сил лежала на кровати, сжимая подушку, и слушала внизу звуки музыки и веселящихся людей. Больше всего на свете тогда она мечтала, чтобы у двери не было охраны, а у неё самой было достаточно силы воли, чтобы встать с постели и выйти, переборов себя и режущую боль в спине, где несколько часов назад появились очередные шрамы.

Но вскоре на глаза Верити попался столб с пёстрой афишей «Городская ярмарка», и она поняла, что это за звуки вдалеке и почему на окраинах практически никого нет.

Быстро, ориентируясь по шуму, Рити добралась до главной площади. Здесь, в столице Хольцрина, всё осталось почти как триста лет назад – одним из самых ярких воспоминаний Верити до сих пор оставались первые дни, когда она начала видеть. Они с Гэбриэлом ушли из дома тётки в Вентросе – брату нельзя было возвращаться туда после какой-то истории. О какой истории идёт речь, Верити интересовало мало. Узнай она, что брат убийца, или грабитель, или маньяк-психопат, это ничего не изменило бы в её мировоззрении, где Гэбриэл был непререкаемым авторитетом и самым важным человеком в целом свете.

Тогда они прошли практически все княжества, чтобы в конце концов обосноваться в Тальнере на долгие сотни лет. Каждое увиденное дерево, каждый дом и каждый встречный человек оставили в памяти Верити неизгладимое впечатление. И теперь она чётко узнавала эти места, словно проходила по этой же улице буквально вчера.

Маленькие аккуратные домики пристроились практически вплотную друг к другу – их одинаковые черепичные крыши словно сливались в одну. Между двумя домами была натянута верёвка с бельём, между двумя другими стоял детский синий велосипед и ядовито-розовая коляска. Рити улыбнулась; она родилась практически в таком же маленьком покосившемся домике. Хотя у них на родине практически не сохранилось никаких старых построек – в Вентросе делали упор на прогресс, и там одними из первых взлетели к небу многоэтажки и небоскрёбы, выросли торговые центры, современные магазины, школы и промышленные комплексы. Верити бывала в родном городе редко, чаще видела его в Интернете или по телевизору. Она только обрадовалась, когда узнала, что нет больше старых одноэтажных домиков, в одном из которых она появилась на свет. Вспоминать детство Рити не любила.

Единственным светлым моментом в нём был Гэбриэл, хотя мальчишкой и даже юношей Верити его не видела. Она помнила только голос, но едва в первый раз в жизни открыла глаза и встретилась взглядом с темноволосым мужчиной – сразу же поняла, кто он. Это было единственное детское воспоминание, вызывающее у Рити улыбку.

Наконец Верити последний раз свернула за угол и окунулась в разодетую толпу. Люди веселились, звучала музыка. На площади выстроились ровные ряды прилавков, и торговцы наперебой зазывали народ, предлагая, порой, совершенно поразительные товары. Когда Рити, стремясь держаться от толпы подальше, практически прижалась к стене, из переулка ей шёпотом предложили яд стригоя. Верити торопливо отскочила и поспешила отойти как можно дальше. Яд стригоев был запрещённым наркотиком, в больших дозах вызывающим у людей сильнейшие галлюцинации и продолжительную эйфорию. К тому же, добыть яд стригоя можно было лишь из трупа – при жизни стригой выделял яд только при укусе.