The Road to Freedom

Чтобы переосмыслить значение свободы, мы должны начать с признания нашей взаимозависимости. Как сказал в 1624 году поэт Джон Донн, "ни один человек не является островом сам по себе". Это особенно верно в нашем современном, городском, взаимосвязанном обществе, значительно отличающемся от аграрного общества доиндустриальной эпохи, в котором многие люди жили в домах на одну семью, иногда на большом расстоянии друг от друга. В плотных городских сообществах то, что делает один человек, влияет на других - от гудка до уборки тротуара за домашним животным. А в нашем индустриальном мире, где есть автомобили, заводы и промышленные фермы, загрязнение от каждого человека или компании постепенно приводит к переизбытку парниковых газов в атмосфере, что ведет к глобальному потеплению, от которого страдаем мы все.

На протяжении всей этой книги мы не перестаем повторять, что свобода одного человека часто оборачивается несвободой другого; или, говоря иначе, расширение свободы одного человека часто происходит за счет свободы другого. Как сказал Цицерон около двух тысяч лет назад, "Мы рабы закона, чтобы иметь возможность быть свободными". Только с помощью коллективных действий, через правительство, мы можем достичь баланса свобод. Хорошо продуманные действия правительства, включая правила, которые сдерживают поведение, могут быть в фундаментальном смысле освобождающими, или, по крайней мере, могут быть таковыми для значительной части населения. В разумном современном обществе правительство и свобода не должны противоречить друг другу.

Конечно, границы свободы всегда подвергались сомнению и неизбежно неоднозначны. Должны ли существовать какие-либо ограничения на свободу выражения мнений, даже в отношении детской порнографии? Частная собственность представляет собой ограничение - один человек имеет право пользоваться и распоряжаться имуществом, а другие - нет. Но права собственности должны быть определены, особенно когда речь идет о новых формах собственности, таких как интеллектуальная собственность. Даже в Конституции США признается eminent domain - право правительства отбирать собственность за справедливую компенсацию. И обстоятельства, при которых это может быть сделано, развиваются от случая к случаю.

Большая часть этих дебатов касается баланса между свободой от принуждения со стороны государства и свободой от причинения вреда со стороны других людей. Но есть и важный позитивный смысл свободы, который я уже отмечал: свобода жить в соответствии со своим потенциалом. У людей, живущих на грани, в некотором смысле нет свободы. Они делают то, что должны, чтобы выжить. Но чтобы дать им ресурсы, необходимые для достойной жизни, не говоря уже о том, чтобы реализовать свой потенциал, нужно обложить налогом все общество. Многие правые заявили бы, что такое налогообложение - даже с учетом представительства - является тиранией, поскольку они потеряли право тратить эти деньги по своему усмотрению. Точно так же они считают, что законы, обязывающие работодателей платить минимальную зарплату - или прожиточный минимум - отнимают у работодателей свободу платить столько, сколько им взбредет в голову. Эта свобода даже получила элегантное название: свобода заключать контракты.

Моя конечная цель в этой книге - понять, какая экономическая, политическая и социальная система с наибольшей вероятностью укрепит свободы большинства граждан, в том числе за счет правильного определения границ свобод, создания правильных правил и норм и принятия правильных компромиссов. Ответ, который я даю, противоречит более чем столетним трудам консерваторов. Это не минималистское государство, за которое выступают либертарианцы, и даже не сильно суженное государство, которое представляет себе неолиберализм. Скорее, это что-то вроде возрожденной европейской социал-демократии или нового американского прогрессивного капитализма, версии социал-демократии XXI века или скандинавского государства всеобщего благосостояния.

Конечно, за этими разными экономическими системами - неолиберальным капитализмом, с одной стороны, и прогрессивным капитализмом, с другой, - стоят разные теории поведения индивида и функционирования общества, а также теоретики, объясняющие, почему предпочитаемая ими система работает лучше, чем другие. Этим альтернативным теориям и теоретикам посвящена следующая глава.

Сложности свободы, проиллюстрированные Америкой

Сложность понятия свободы хорошо иллюстрируется дискуссиями о свободе в Соединенных Штатах.

Американцы растут на эликсире свободы. Основание страны было актом освобождения от политического контроля британских владык за тысячи миль. Каждый школьник заучивает клич виргинца Патрика Генри: "Дайте мне свободу или дайте мне смерть!", а на многочисленных публичных мероприятиях американцы поют свой национальный гимн со словами "Земля свободных и дом храбрых". Первые десять поправок к Конституции, Билль о правах, гарантируют, что государство не будет посягать на основные свободы человека.