The sea of tears (СИ)

Чонгук точно знает – все происходящее жестокий сон – заставляющий поверить и наслаждаться моментом, заставляющий горько вздыхать по окончанию. Сон окутывает разум, буквально принуждает поверить в красивую сказку на первые несколько секунд – Чонгук всегда ведется. Бета словно оказывается внутри своей головы, здесь с недавних пор все пропиталось весенними цветами – на стенах кроваво-красный свет не подходящий тому трепету, что блестит в его глазах – тут скорее молочный или карамельный – что-то настолько вкусное, как губы Тэхена.

Проникновенный шепот, повторяющий одни и те же буквы, одни и те же слова – помоги мне. Но Чонгук не слышит, не хочет слышать – голос проникает внутрь, смешиваясь с кровью, каждый звук смакуется, растягивается как патока. Чонгук готов помочь – как и в прошлый раз – но ни настоящий, ни воображаемый Тэхен не говорит о своих проблемах – он действует – медленно проводит языком дорожку от выпирающей ключицы до алой мочки, прижимаясь теснее, стирая Чонгука в пыль.

В последние секунды забвения бета успевает уцепиться за острый подбородок, поворачивая желаемое лицо на себя, не давая возможности шевельнуться - там чернота, нет зрачков, нет радужки – нет души. Лицо не выражает ничего, словно фарфоровая кукла, слушавшаяся голоса своего повелителя – нет той самой улыбке, без которой нет и Тэхена. Воображаемый омега улыбается, точнее сказать ухмыляется – попросту издевается над растерявшимся Чонгуком, без слов показывает свое превосходство – вот я, тут у тебя в голове, сам меня выдумал, полегчало?

Парень сжимает сильнее тело в своих руках и чувствует, как оно просачивается сквозь пальцы, мелкими песчинками застревая между пальцами, и темные ненастоящие глаза пропадают, уступая место пустоте.

Чонгук не просыпается с тяжелым вздохом и даже не соскакивает с кровати – бета медленно приоткрывает глаза, сталкиваясь с тошнотворно-белым потолком над собой и чувствуя холодные капли, марающие подушку под собой, горько усмехается. Сейчас ему и вправду горько – во рту вместо сладкого недавнего привкуса желчь, которую хочется поскорее выплюнуть, только вот не получается – вкус боли давно впитался внутрь.

Из вечно открытого окна доносится шум проснувшегося города – гудки машин, шум, исходящий от людей, переговаривающихся по телефону или просто болтающих друг с другом – это отрезвляет – реальность отрезвляет, заставляя утереть эти глупые капли и с ироничность посмеяться – над своим сознанием, над ситуацией, над чертовыми чувствами.

Взгляд скользит по кучке разброшенной одежды, которую настолько хочется разобрать, что руки чешутся, но нельзя – одежда-то чужая, по письменному столу, одиноко придвинутому к стене, по соседней кровати и останавливается на чужих внимательных глазах. Намджун смотрит так, будто ему жаль, будто он – виновник такой дерьмовой жизни Чонгука – виновник всех его проблем, при этом осознав свою вину, он сидит тут и кается. Его прожигающий взгляд направлен на пятна от слез, на покрасневшие щеки, на раздраженные глаза.

- Хён, я просто…, - как же Чонгук мог забыть, ему ведь нельзя плакать, нельзя показывать боль, он должен быть максимально безэмоциональным, не подающим признаков жизни, - просто… - Намджун не сводит взгляда, его вид отдается раздражением где-то в глубине – Чонгук не любит, когда его жалеют, он не страдалец.

- Ты только что плакал во сне, - хриплым, возможно от шока голосом, Намджун ведает Чонгуку тайну – у него глаза приоткрыты больше обычного, - это было… очень хуево, ты выглядишь хуево, - заключает альфа – тут не жалость, нет – это удивление вперемешку с шоком.

- Такое бывает, просто кошмар, - Чонгук врет, потому что плакать для него табу, плакать – показывать свои чувства и состояние, что никогда не приводит ни к чему хорошему, плакать при людях – самая большая ошибка, которую парень так любит повторять, - я чувствителен к ужастикам, а перед сном насмотрелся, вот и… - можно попробовать поверить в свою ложь, Чонгук делает так иногда – в случаях, когда правда слишком обидная, слишком разрушающая.

- Ты шептал имя моего брата, - вот и прокол, черт, Чонгук совсем не помнит, чтобы во сне упоминал его имя – похоже, разные части его работают хаотично, - он страшненький, но не настолько, чтобы в страшных снах сниться, - со смешком говорит Намджун, почесываю шею – им обоим неловко – у них не тот уровень отношений, чтобы расспрашивать – они даже не друзья, но Чонгук почему-то не может нагрубить хёну и просто сбежать.