The Show Must Go On. Жизнь, смерть и наследие Фредди Меркьюри

По ту сторону Атлантики американцы были в курсе событий в Англии и Уэльсе (в Шотландии и Северной Ирландии не удавалось декриминализировать гомосексуальные контакты в условиях частной жизни до 1980 и 1982 года, соответственно). В 1969 году Стоунволлские бунты в Нью-Йорке стали отправной точкой современного движения за защиту прав гомосексуалов в США. Годом спустя в Нью-Йорке состоялся первый марш «День освобождения геев», считающийся первым парадом ЛГБТ (лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров), в Лос-Анджелесе был проведен «Парад гей-силы», а в Сан-Франциско – первое выступление в защиту геев. Примерно в это же время на обложку журналов в США впервые была вынесена статья с изображением геев и лесбиянок. В опубликованной в 1960 году в журнале Time статье говорится, что «хотя большинству американцев они покажутся довольно странными, гомосексуалы никогда не были столь заметны, их обсуждает общество, и пристально исследует наука». Это была эпоха знаменательных перемен для геев и лесбиянок США, которая продолжалась до начала 1970-х годов, повысив общественную значимость гей-движения. Ребекка Дж. Розен писала: «Бутылка толстого стекла, содержавшая целую культуру, была откупорена в 1969 году; в течение следующих нескольких лет она будет разбита на тысячу осколков»[77].

В Англии и Уэльсе гей-движение еще только пыталось принять темпы американских изменений, несмотря на то что Фронт освобождения геев был учреден в Лондонской школе экономики в 1970 году. Хотя их лозунг гласил: «Гей – это хорошо», предрассудки пока не исчезли с улиц Великобритании. В 1971 году при поддержке Клиффа Ричарда, Мэри Уайтхаус и Малкольма Маггериджа британские христиане провели «Национальный фестиваль света», выражая растущую озабоченность формирующимся в стране обществом вседозволенности. Особенно их беспокоило развращающее влияние гомосексуальности.

Фредди Булсара и бесчисленные мужчины-геи, несмотря на принятие «Акта о половых преступлениях», так и не смогли совершить каминг-аут[78]. Все еще не верилось, что они когда-нибудь смогут жить открыто, не скрывая своей сексуальной ориентации. Скорее всего, это было невыносимым для столь яркой личности, стремящейся стать рок-звездой, как Фредди, – с его тягой к успеху и жгучим стремлением проявить себя. Ведь опера, мода, балет и искусство были его настоящей страстью.

Это стало одной из причин, по которой Фредди редко открыто рассказывал о своей сексуальности. Любопытным журналистам он отвечал остроумными замечаниями, произносил двусмысленности и вообще говорил иносказательно. Он знал, что, несмотря на изменение закона, гомосексуальность продолжает быть общественным табу и останется таковой еще пару десятилетий. Поэтому, подобно другим людям, скрывающим свое истинное «я», он предпочитал вращаться в кругах, полных атмосферы безопасной двусмысленности, избегая шанса быть подвергнутым раскрытию и дискриминации. Фредди обнаружил, что шоу-бизнес может укрыть его от пристального внимания публики, как это происходило ранее с такими артистами, как Ноэл Кауард, Айвор Новелло, Дасти Спрингфилд и Тими Юро. И, возможно, именно это Фредди и сделал в 1970-х: стал геем эпохи 1950-х. Он отрывался в тесном кругу, но не нарушал статуса-кво на публике. Хотя времена менялись, он все еще не был твердо уверен в своей сексуальной ориентации, чтобы рискнуть в этом признаться. Это решение будет принято когда-нибудь позже, в другой жизни.

В 1972 году в Лондоне прошел первый британский гей-парад, и около 700 его участников промаршировали от Трафальгарской площади до Гайд-парка. Наравне с любопытством и растерянностью зрителей участники демонстрации столкнулись с угрозами, враждебностью и агрессивным поведением полиции. В Гайд-парке их ждала еда, выпивка, наркотики и музыка, а также походные версии развлечений типа «бутылочки» и «платочек». Также им удалось провести массовый публичный однополый поцелуй, который в 1972 году по-прежнему был потенциально незаконным (в зависимости от обстоятельств). Но, как вспоминает один из участников марша Питер Татчелл: «Трусливая столичная полиция арестовала бы нас, если бы мы были одинокими целующимися гей-парами, но они не осмелились арестовать всех 700 участников»[79].