The Slackers club (СИ)

- Эм… - Квииг немного мнется, опять-таки чувствуя неловкость, когда приходится рассказывать о себе какие-то подробности. – У меня была жизнь «Барби в доме мечты». Двухэтажный коттедж, куча кукол и игрушек, любящие друг друга родители и маленький белый кот. Все было…круто. Я правда не знаю, как объяснить. Мой отец не зарабатывал миллионов, но был хорошим адвокатом, поэтому мы были что-то вроде среднестатистической семьи. Мне казалось, что так и должно быть: куча друзей, любой подарок на день рождения, родители любят тебя всем сердцем, а на выходных приезжают бабушка с дедушкой. Я даже не подозревала, что бывает обратная сторона всего этого. В какой-то момент отец и его хороший знакомый решили открыть совместный бизнес или что-то в этом роде… По итогу, этот «хороший знакомый» перевел всю прибыль в оффшоры, до которых позднее добрались органы повыше. Было бы странно, если бы их не раскрыли. Но отец даже не знал о существовании этих переводов, а по документам они все принадлежали ему. Отца пытались усадить за решетку, но адвокатский опыт спас его, так что было пару лет условно и огромный штраф. С этого момента все полетело в пропасть. – на последнем слове голос у девушки почему-то вздрагивает, но она берет себя в руки. – Этот человек, что завел оффшоры, смог присвоить весь прибыльный бизнес себе, а большую часть накоплений отец вложил туда. Последнее, что было, ушло на штраф от суда. – Ева останавливает речь, прикусив губу, ведь она давно не уходила так далеко в свои воспоминания, а теперь как будто и впрямь перенеслась в то время. – Зарплаты матери не хватало, чтобы все было как раньше, а из-за условки отец не мог работать адвокатом до окончания срока. Начались ссоры, крики, битая посуда. Потом родители развелись. Мама не верила, что мы сможем выбраться из этого положения, поэтому быстро выселила его. Я осталась у разрушенного «дома мечты» с котом в руках и разведенными родителями. Какое-то время мама даже пила, но потом просто ушла в работу так, что на мое существование лет с тринадцати просто забила. Если бы не бабушка, то я, наверное, стала пить, курить и колоться со своими одноклассниками из новой школы – средств на обучение в той, в которой я училась раньше, больше не было. Потом умирает дедушка. – Мун замирает на секунду, а потом почему-то ее губы растягивает легкая улыбка. – Черт, все это звучит как гребаная черная полоса из какого-то фильма, но это и была полоса! Бабушку очень сильно подкосила его смерть – тот уровень любви, который они испытывали, мало кому удается постичь в этой жизни. Три года назад не стало и бабушки, а моя любимая мамочка даже не пришла на похороны собственной матери – решила, что командировка важнее. Я еле-еле вытерпела эти последние три года. Все, чем я жила – это мысли о том, как я сбегу. Раз за разом я прокручивала в голове тот момент, когда приезжаю в Осло и поступаю в академию искусств. И теперь я здесь: поступила в академию, устроилась на работу, наконец-таки нашла друзей. Да, мать иногда покушается на мою жизнь, но я больше, чем уверена, что по большей части ей без разницы. Почти все мои мечты сбылись. Понимаешь, что я чувствую?

Кристоффер молчит, будто проглотив язык – он совершенно не знал, что можно было сказать сейчас. Его история была абсолютно противоположной. Он не понимал, что она чувствует, лишь мог догадываться.

- Ты… - начинает шатен, но слов толком и не находит. – Мне жаль.

- Все в порядке. – Ева беспечно пожимает плечами, будто минуту назад не собиралась плакать. – Время идет, чувства притупляются. И не стоит забывать о хорошем, ведь не случись бы всего этого, то меня бы здесь не было.

- Даже не хочу думать об этом. – отвечает Кристоффер, накрывая маленькую ладошку Мун своей.

- Я тоже. – поджимает губы рыжая. Она и впрямь уже не представляла и дня без этого парня.

Шистад вздыхает, а затем откладывает контейнер куда-то в сторону, пододвигаясь ближе к девушке. Он садится чуть ли не вплотную к Квииг, все также держит ее холодную ладошку и аккуратно касается своим носом ее щеки.

- Ты очень сильная. Безумно. – шатен шепчет эти слова, раз за разом водя кончиком носа по ее щеке и за ушком. – Я уверен, что пришло время белой полосы.

Ева легко усмехается от этих слов, не скрывая улыбки. Шистад целует ее прямо в эти растянутые уста, с удовольствием растягивая момент. Поцелуи с рыжеволосой всегда были разными, но именно этот напоминал ему сладкий мед, в который обмакнули ложку, а теперь наблюдали, когда же он весь стечет с этой самой ложки. Вторая рука поднимается до лица, обрамленного веснушками, и Кристоффер также медленно касается его, поглаживая пальцами.

- Мхм, - Ева пускает вибрацию прямо в губы, от чего шатен блаженно выдыхает, - мы так и не открыли вино.

- Шампанское, Мун, шам-пан-ско-е!

- Плевать! – девушка вскакивает с дивана, от чего Крис разочарованно откидывается на спинку. – Я за штопором.