The Story of Civilization 06

В 1527 году он находился в Страсбурге, занимался хирургической практикой и читал лекции хирургам-парикмахерам. Его доктрина представляла собой путаницу смысла и бессмыслицы, магии и медицины - хотя одному Богу известно, как будущее опишет наши нынешние уверенности. Он то отвергал астрологию, то принимал ее; он не стал бы делать клизму, если бы луна находилась в неправильной фазе. Он смеялся над жезлом для гадания, но утверждал, что превращал металлы в золото.75 Движимый, как и молодой Агриппа, жаждой знаний, он с тревогой искал "философский камень", то есть некую универсальную формулу, которая объяснила бы вселенную. Он доверчиво писал о гномах, асбестовых саламандрах и "сигнатурах" - лечении больных органов препаратами, напоминающими их по цвету или форме. Он не гнушался использовать магические заклинания и амулеты в качестве лекарств76-Возможно, в качестве суггестивной медицины.

Но тот же самый человек, пропитанный заблуждениями своего времени, смело выступал за применение химии в медицине. Иногда он говорил как материалист: "Человек происходит из материи, а материя - это вся Вселенная".77 Человек для Вселенной - как микрокосм для макрокосма; оба они состоят из одних и тех же элементов - в основном, солей, серы и ртути; а безжизненные на первый взгляд металлы и минералы обладают инстинктом жизни.78 Химиотерапия - это использование макрокосма для лечения микрокосма. Человек - это химическое соединение; болезнь - это дисгармония не галеновских "гуморов", а химических составляющих организма; вот первая современная теория метаболизма. В целом терапия того времени полагалась на растительный и животный мир; Парацельс, глубоко погруженный в алхимию, подчеркивал лечебные возможности неорганических веществ. Он сделал ртуть, свинец, серу, железо, мышьяк, медный купорос и сульфат калия частью фармакопеи; он распространил использование химических настоек и экстрактов; он был первым, кто сделал "настойку опия", которую мы называем лауданумом. Он поощрял использование минеральных ванн и объяснял их разнообразные свойства и эффекты.

Он отметил профессиональные и географические факторы заболеваний, изучил фиброидный фтизис у шахтеров и впервые связал кретинизм с эндемическим зобом. Он расширил представления об эпилепсии и связал паралич и нарушения речи с травмами головы. В то время как подагра и артрит считались естественными и неизлечимыми последствиями старения, Парацельс утверждал, что они поддаются лечению, если диагностировать их как следствие кислот, образующихся из остатков пищи, слишком долго задерживающихся в толстой кишке. "Все болезни можно проследить до коагуляции непереваренной материи в кишечнике".79 Эти кислоты кишечного гниения он называл "тартаром", потому что их отложения в суставах, мышцах, почках и мочевом пузыре "жгут как ад, а Тартар - это ад".80 "Врачи хвастаются своим знанием анатомии, - говорил он, - но они не видят зубного камня, прилипшего к их зубам";81 и слово "прилипает". Он предлагал предотвратить образование таких отложений в организме с помощью здорового питания, тонизирующих средств и улучшенной элиминации; он пытался "смягчить" отложения с помощью лаврового масла и смол; а в крайних случаях он выступал за хирургическое вмешательство, чтобы позволить отложениям выйти или быть удаленными. Он утверждал, что вылечил множество случаев подагры с помощью этих методов, и некоторые врачи в наше время считают, что излечились, следуя диагнозу Парацельса.

Весть об исцелениях, совершенных Парацельсом в Страсбурге, достигла Базеля. Там знаменитый печатник Фробен страдал от острой боли в правой ноге. Врачи советовали ампутацию. Фробен пригласил Парацельса приехать в Базель и продиагностировать его. Парацельс приехал и излечил больного без применения ножа. Эразм, живший в то время с Фробеном и множеством болезней, проконсультировался с Парацельсом, который прописал ему лекарства - мы не знаем, с каким успехом. В любом случае эти знаменитые пациенты принесли молодому врачу новую славу, а странное стечение обстоятельств приблизило его к желанной университетской профессуре.

В это время протестанты составляли большинство в городском совете Базеля. На возражения Эразма и католического меньшинства они уволили доктора Вонекера, городского врача, на том основании, что он "произносил свежие слова против Реформации".82 и назначили на его место Парацельса. Совет и Парацельс полагали, что это назначение влечет за собой право преподавать в университете; но факультет осудил это назначение и, зная слабость Парацельса в анатомии, предложил устроить публичный экзамен на его пригодность. Он уклонился от экзамена, начал практиковать как городской врач и читал публичные лекции в частном зале без санкции университета (1527). Он собирал студентов по характерному приглашению: