The Story of Civilization 08

Салмасий получил копию "Defensio" Мильтона, находясь при дворе королевы Кристины в Стокгольме. Он обещал, но отложил ответ. Тем временем Мильтон переключился с иностранных дел на внутренние. В 1649 году он переехал в дом на Чаринг-Кросс, чтобы быть ближе к своей работе. Там его жена родила сына, который вскоре умер, а в 1652 году - дочь Дебору, рождение которой стоило матери жизни. В том же году слепота Мильтона стала полной. Теперь он написал один из своих величайших сонетов - "Когда я подумаю, как растрачен мой свет". Совет продолжил его работу в качестве латинского секретаря, предоставив ему амануэсиса.

В темноте он понес еще одну потерю: республика, которую он так горячо приветствовал, рухнула (1653), превратившись в военную монархию, а Кромвель, "Протектор", стал фактически королем. Мильтон смирился с этими событиями, заметив, что "пути Провидения неисповедимы". 79 Он продолжал восхищаться Кромвелем, восхвалял его как "величайшего и славнейшего из наших соотечественников, ... отца вашей страны" и уверял его, что "в коалиции человеческого общества нет ничего более угодного Богу или более приемлемого для разума, чем то, что высший разум должен обладать суверенной властью". 80

Вскоре ему пришлось защищать Протектора от мощного обвинения. В 1652 году вышла книга, само название которой было боевым кличем: Regii Sanguinis Clamor ad Coelum Adversus Parracidas Anglicanos-The Cry of the Royal Blood to Heaven against the English Parricides. Он начинался с описания Мильтона как "чудовища, отвратительного, уродливого, огромного, лишенного зрения, ... палача, ... птицы-висельника". Он сравнивал казнь Карла I с распятием Христа и считал рецидив более тяжким преступлением. 81 В нем презирались религиозные приверженности "узурпаторов":

Язык их публичных документов наполнен благочестием; стиль Кромвеля и его трибунов соответствует ему; у любого человека вызовет желчь и горький смех, если он заметит, с какой наглостью тайные мошенники и открытые грабители маскируют свои злодеяния под предлогом религии... Воистину, яйцо не похоже на яйцо, как Кромвель похож на Магомета". 82

А анонимный автор, как и Салмасий, призывал континентальные державы вторгнуться в Англию и восстановить монархию Стюартов. Книга завершалась обращением "К звероподобному чернокнижнику Джону Мильтону, защитнику отцеубийц и отцеубийц" и надеждой на то, что вскоре он будет безжалостно выпорот:

Вокруг этой измученной головы

Хорошо обработайте палку; каждый сантиметр смажьте салом,

Пока не привяжете тушку к одному желе.

Ты уже перестал? Лежи, пока он не прольет

Желчь из его печени через кровоточащие глаза. 83

Государственный совет призвал Мильтона ответить на эту ярость. Он подождал некоторое время, ожидая ответного выпада от Салмасиуса и надеясь нанизать обоих антагонистов на одно перо. Но Салмасий умер (1653), оставив свое опровержение незаконченным. Мильтон был введен в заблуждение, полагая, что автором "Regii Sanguinis Clamor" является Александр Морус, пастор и ученый из Мидделбурга. Он попросил своих корреспондентов в Соединенных провинциях прислать ему сведения об общественной и личной жизни Моруса. 84 Адриан Улак, печатник книги, написал другу Мильтона Хартлибу, заверив его, что Морус не является ее автором, 85 Но Мильтон отказывался верить в это, и амстердамские сплетники согласились с ним. В апреле 1654 года Джон Друри написал Мильтону письмо, в котором предупредил его, что он ошибается, приписывая "Кламору" Морусу; Мильтон проигнорировал предупреждение. 30 мая он опубликовал "Joannis Miltoni pro Populo Anglicano Defensio Secunda".

Красноречие этих 173 страниц поразительно, ведь они были надиктованы на латыни человеком, полностью ослепшим. Его враги описывали эту слепоту как божественное наказание за вопиющие грехи; Мильтон отвечает, что этого не может быть, ведь он вел образцовую жизнь. Он радуется, что его первая Defensio

так разгромил моего противника. ...что он сразу сдался, сломленный как духом, так и репутацией, и за все три года своей последующей жизни, хотя и много угрожал и бушевал, не доставил нам больше никаких хлопот, кроме того, что призвал к себе на помощь неясные труды какого-то совершенно презренного человека и наделил не знаю какими глупыми и экстравагантными славословиями, чтобы своими восхвалениями, насколько это было возможно, компенсировать неожиданное и недавнее крушение его характера". 86

Обращаясь к своему новому врагу, Мильтон замечает, что morus по-гречески означает "дурак"; он обвиняет его в ереси, распутстве и блуде, в том, что он заставил служанку Салмасия родить ребенка, а затем бросил ее. Даже печатник "Кламора" получает порку; все знают, что он "отъявленный мошенник и банкрот". 87

В лучших чувствах Мильтон пересматривает карьеру Кромвеля. Он защищает походы в Ирландию, роспуск парламента, принятие верховной власти. Он обращается к Протектору: