The Story of Civilization 08

Его успех как придворного соперничал с триумфом как музыканта. В 1672 году, благодаря влиянию госпожи де Монтеспан, ему удалось получить монополию на постановку опер в Париже. Он нашел в лице Филиппа Кино либреттиста, который также был поэтом. Вместе они создали целую серию опер, которые стали революцией во французской музыке. Эти спектакли не только восхищали версальский двор, но и приводили элиту Парижа в театр, построенный для Люлли на улице Сент-Оноре, причем в таком количестве, что улица была заставлена каретами, а зрителям во многих случаях приходилось выходить и идти пешком, часто по грязи, чтобы не пропустить первый акт. Буало не одобрял оперу, считая ее изнуряющей женственностью, 99 Но король выдал хартию Музыкальной академии (1672) и разрешил "джентльменам и леди петь на представлениях упомянутой академии без ущерба для их звания". 100 Людовик возвел Люлли в дворянство в качестве секретаря короля; другие секретари жаловались, что это слишком высокий пост для музыканта, но Людовик сказал Люлли: "Я оказал честь им, а не вам, поставив среди них человека с гением". 101 Все складывалось благополучно до 1687 года; затем, дирижируя, он случайно ударил себя по ноге тростью, которую использовал в качестве жезла; рана, плохо обработанная шарлатаном, превратилась в гангрену, и жизнерадостный композитор умер в возрасте сорока восьми лет. Французская опера до сих пор ощущает его влияние.

Еще одно имя сохранилось в музыке того царствования. Куперены - еще один случай наследственности в искусстве: на протяжении двух столетий они создавали композиторов для Франции и с 1650 по 1826 год управляли большим органом в церкви Сен-Жерве. Франсуа Куперен "ле Гран" занимал этот пост сорок восемь лет; он также был королевским органистом в королевской капелле в Версале и самым знаменитым клавесинистом "великого века". Его сочинения для этого инструмента внимательно изучал Иоганн Себастьян Бах, а его трактат "Искусство касаться клавикорда" (французское название клавикорда) повлиял на "Вольтемперированный клавир" великого немца. Была ли музыка в крови Куперенов или только в доме Куперенов? Вероятно, цивилизацию создает социальная, а не биологическая наследственность.

VII. ЖЕНЩИНЫ КОРОЛЯ

Людовик не был грабителем. Мы всегда должны помнить, что в случае с королями вплоть до нашего века обычай требовал от них жертвовать своими личными предпочтениями, чтобы заключать браки, имеющие определенную политическую ценность для государства. Поэтому общество, а зачастую и церковь, закрывали глаза, когда король искал удовольствия от секса и романтики любви вне брачных уз. Будь на то воля Людовика, он бы начал с брака по любви. Он был глубоко тронут красотой и очарованием Марии Манчини, племянницы Мазарина; он умолял свою мать и кардинала позволить ему жениться на ней (1658); Анна Австрийская упрекала его за то, что он позволяет страсти вмешиваться в политику; и Мазарин с сожалением отослал Марию замуж за Колонну. Затем в течение года тонкий министр тянул провода, чтобы заполучить в невесты Людовику Марию Терезу, дочь Филиппа IV. Что, если в результате какого-то сбоя в мужской линии испанских королей эта инфанта принесет всю Испанию в качестве приданого королю Франции? Итак, в 1660 году, со всей дорогостоящей пышностью, завораживавшей налогоплательщиков, Людовик женился на Марии, им обоим было по двадцать два года.

Мария-Тереза была гордой женщиной, набожной и добродетельной; ее пример и влияние способствовали улучшению нравов при дворе, по крайней мере в ее окружении. Но суровая дисциплина сделала ее мрачной и унылой, а огромный аппетит усиливал ее, как раз когда парижские красавицы засматривались на ее красавца-мужчину. Она родила ему шестерых детей, из которых только один, Дофин, пережил младенчество.* К ее несчастью, именно в год их брака Людовик открыл в своей невестке Генриетте Анне все прелести юной женственности.