The Story of Civilization 11

Он сам говорил: "Когда я открываю глаза, я должен вздохнуть, потому что то, что я вижу, противоречит моей религии, и я должен презирать мир, который не знает, что музыка - это более высокое откровение, чем мудрость и философия, вино, которое вдохновляет человека на новые генеративные процессы, а я - Бахус, который выжимает это славное вино для человечества и делает его духовно пьяным..... Я не боюсь за свою музыку - она не может встретить злую судьбу. Те, кто понимает ее, должны быть освобождены ею от всех страданий, которые другие тащат за собой.....

"Музыка - это посредник между интеллектуальной и чувственной жизнью. Я хотел бы поговорить об этом с Гете - поймет ли он меня?... Поговорите с Гете обо мне;... попросите его послушать мои симфонии, и он скажет, что я прав, говоря, что музыка - это единственный бесплотный вход в высший мир знаний".

Беттина передала Гете эти восторги Бетховена и добавила: "Порадуйте меня скорым ответом, который покажет Бетховену, что вы его цените". Гете ответил 6 июня 1810 года:

Твое письмо, горячо любимое дитя, пришло ко мне в счастливое время. Ты очень старалась изобразить мне великую и прекрасную природу в ее достижениях и стремлениях. ...Я не испытываю никакого желания противоречить тому, что я могу понять из твоего торопливого взрыва; напротив, я предпочел бы в настоящее время признать согласие между моей природой и той, которая узнаваема в этих многообразных высказываниях. Обычный человеческий ум, возможно, найдет в них противоречия; но перед тем, что произносит человек, одержимый таким демоном, обычный обыватель должен стоять в благоговении..... Передайте Бетховену мой самый сердечный привет и скажите, что я охотно пойду на жертвы, чтобы иметь с ним знакомство..... Возможно, вам удастся убедить его совершить путешествие в Карлсбад, куда я езжу почти каждый год и где у меня было бы больше всего свободного времени, чтобы послушать его и поучиться у него.37

Бетховену не удалось попасть в Карлсбад, но два величайших художника своего времени встретились в Теплице (водопой в Богемии) в июле 1812 года. Гете посетил там жилище Бетховена и в письме к жене высказал свое первое впечатление: "Более эгоцентричного, энергичного, искреннего художника я никогда не видел. Я прекрасно понимаю, насколько необычным должно быть его отношение к миру".38 21 и 23 июля он провел вечера с Бетховеном, который, по его словам, "играл восхитительно". Известна история о том, как во время одной из их совместных прогулок,

Навстречу им вышел весь двор, императрица [Австрийская] и герцоги. Бетховен сказал: "Держите меня за руку, они должны освободить место для нас, а не мы для них". Гете был другого мнения, и ситуация стала для него неловкой; он отпустил руку Бетховена и встал сбоку, сняв шляпу, а Бетховен со сложенной рукой прошел прямо через герцогов и лишь слегка наклонил шляпу, пока герцоги отходили в сторону, чтобы освободить ему место, и все приветствовали его; на другой стороне он остановился и подождал Гете, который позволил компании пройти мимо него, где он стоял со склоненной головой. "Что ж, - сказал Бетховен, - я ждал вас, потому что чту и уважаю вас, как вы того заслуживаете, но вы оказали этим людям слишком много чести".39

Так рассказывал Бетховен, по словам Беттины, которая добавляет: "После этого Бетховен прибежал к нам и все рассказал". Мы не располагаем рассказом Гете. Возможно, нам следует скептически отнестись и к истории, которую часто и непоследовательно рассказывают о том, что, когда Гете выразил досаду на то, что их разговор прервали приветствия прохожих, Бетховен ответил ему: "Пусть они не беспокоят ваше превосходительство; возможно, эти приветствия предназначены мне".40

Как бы сомнительно они ни звучали, обе истории гармонируют с подлинными высказываниями, в которых два гения подводили итоги своих встреч. 9 августа Бетховен написал своим лейпцигским издателям, Брейткопфу и Хертелю: "Гёте слишком любит атмосферу двора, больше, чем это подобает поэту". 2 сентября Гете написал Карлу Цельтеру:

Я познакомился с Бетховеном в Теплице. Его талант поразил меня. К сожалению, он - совершенно невоздержанная личность, не совсем ошибающаяся в том, что считает мир отвратительным, но не делающая его более приятным ни для себя, ни для других своим отношением. С другой стороны, его можно оправдать и пожалеть, поскольку его слух покидает его, что, возможно, портит музыкальную часть его натуры меньше, чем социальную. Он лаконичен и станет вдвойне лаконичнее из-за этого недостатка.41

VI. ПОСЛЕДНИЕ ПОБЕДЫ: 1811-24