The Story of Civilization 11

Затем, по одной из тех прихотей истории, которые открывают дверь к неизбежному, Конвент, осажденный (5 октября 1795 года) роялистами и другими, поручил Баррасу организовать его оборону. Он решил, что для этого достаточно артиллерийского взрыва, но артиллерии под рукой не оказалось. Он заметил предприимчивость Наполеона под Тулоном; он послал за ним, поручил ему обеспечить и использовать артиллерию; это было сделано, и Наполеон стал одновременно знаменитым и печально известным. Когда военному министерству понадобился смелый и предприимчивый полководец для руководства Итальянской армией, Карно (или Баррас31) добился назначения Бонапарта (2 марта 1796 года). Семь дней спустя счастливый генерал женился на все еще прекрасной Жозефине.

III. ЖОЗЕФИНА ДЕ БОГАРНЕ

Она была креолкой - то есть человеком французского или испанского происхождения, родившимся и выросшим в тропических колониях. Остров Мартиника в Карибском море был французским уже 128 лет, когда в 1763 году там родилась Мари-Жозеф-Роза Ташер де ла Пажери из старинной орлеанской семьи. Ее дядя, барон де Ташер, был в то время губернатором порта; ее отец был пажом в доме дофины Мари-Жозеф, матери Людовика XVI. Она получила образование в монастыре Дам Провидения в Фор-Рояле (ныне Фор-де-Франс), где располагалось колониальное правительство. Программа обучения тогда состояла из катехизиса, выправки, чистописания, рисования, вышивки, танцев и музыки; монахини считали, что эти предметы помогут женщине гораздо больше, чем латынь, греческий, история и философия, и Жозефина доказала свою правоту. Она стала, как говорили о мадам де Помпадур, "лакомством для короля".

В шестнадцать лет ее увезли во Францию и выдали замуж за виконта Александра де Богарне, которому тогда было всего девятнадцать лет, но он уже был опытен в бабских похождениях французской аристократии. Вскоре его долгие и частые отлучки выдали его прелюбодеяния и оставили в впечатлительной Жозефине убеждение, что Шестая заповедь не предназначена для высших классов. Она преданно отдавала себя двум своим детям - Эжену (1781-1824) и Гортензии (1783-1837), которые вознаградили ее преданностью на всю жизнь.

Когда наступила революция, виконт подстроил свою политику под новый режим и в течение пяти лет сохранял голову. Но по мере развития Террора любой дворянский титул мог стать поводом для ареста. В 1794 году Александр и Жозефина были задержаны и по отдельности заключены в тюрьму, а 24 июля он был гильотинирован. В ожидании подобной участи Жозефина приняла любовные ухаживания генерала Лазаря Хоша.32 Она была в числе многих дворян, освобожденных после падения Робеспьера.

Оказавшись почти без средств к существованию в результате конфискации богатств мужа и стремясь обеспечить уход и образование своим детям, Жозефина воспользовалась соблазном своих темно-синих глаз и томной красоты, чтобы стать другом Таллиена и любовником восходящего Барраса.33 Большая часть конфискованных богатств Богарне была возвращена ей, включая элегантную карету и упряжку черных лошадей;34 В настоящее время она уступает лишь мадам Талльен в качестве лидера общества Директории. Наполеон назвал ее салон "самым выдающимся в Париже".35

Он посетил несколько званых вечеров и был очарован ее зрелыми чарами, легкой грацией и тем, что ее снисходительный отец назвал "чрезвычайно милым нравом".36 Бонапарт не произвел на нее впечатления, показавшись ей бледным юношей с "тощим и голодным взглядом" и соответствующим доходом. Она послала своего сына, которому уже исполнилось четырнадцать лет, просить его о помощи в возвращении конфискованной шпаги ее мужа. Эжен был так красив и скромен, что Наполеон сразу же согласился заняться этим делом. Дело было сделано; Жозефина призвала его к себе, чтобы поблагодарить, и пригласила на обед 29 октября. Он пришел и был покорен. Уже в декабре 1795 года она пустила его в свою постель,37 но они не хотели жениться. Он вспоминал на острове Святой Елены: "Баррас оказал мне услугу, посоветовав жениться на Жозефине. Он заверил меня, что она принадлежит как к старому, так и к новому обществу, и что этот факт принесет мне больше поддержки; что ее дом - лучший в Париже и избавит меня от корсиканского имени; наконец, что благодаря этому браку я стану вполне французом".38 Баррас дал ей аналогичный совет по причинам, которые до сих пор обсуждаются;39 Здесь, сказал он ей, находится человек, который подает все признаки того, чтобы занять высокое место в мире". Наполеона не останавливали ее прежние увлечения: "Все в вас меня радовало, - напишет он ей вскоре, - вплоть до воспоминаний об ошибке ваших путей... Добродетель для меня состояла в том, что вы ее делали".40