The Телки. Повесть о ненастоящей любви

– Ты сказал медсестре? – Она поворачивается ко мне. – У тебя хватило смелости сказать про СПИД? Не узнаю тебя. Неужели тебя сподвигли на это мысли о каких-нибудь лузерах, которых заразят иглой, выдернутой из твоей вены? Да брось! Тем более что теперь не начало 90-х, и вероятность того, что твоей иглой уколют кого-то еще, ничтожна. Так зачем же ты признался, милый мальчик? – Она тушит сигарету о ножку стола и прикуривает новую.

Мне становится страшно. Так страшно, как никогда еще не бывало. Даже когда меня во второй раз били негры на американском школьном дворе.

– Ты… – кажется, мне не хватает воздуха. – Откуда ты знаешь? Как ты вообще здесь оказалась? Какое твое дело? – от злости перехватывает дыхание, и в тот же момент меня озаряет. – Ты следила за мной?! ТЫ СЛЕДИЛА ЗА МНОЙ?!

– Прекрати истерику, – говорит она холодно. Глаза ее больше не блестят. Реально, показалось. – Не бросать же мне тебя в самом конце пути. – (Кажется, последнюю фразу она говорит сама себе.)

– Зачем? Какого черта ты шпионила? И откуда ты знаешь про то, что со мной случилось? Пришла издеваться надо мной? Да, у меня СПИД, но я не боюсь в этом признаться. Мне все равно! Я ничего больше не боюсь. – Слезы льются по моим щекам, и я даже не пытаюсь их скрывать. – Что тебе нужно? Пришла посмотреть, как я буду подыхать, да? Упиваешься? – Я опять порываюсь встать, но не могу.

От беспомощности мне становится безумно жаль себя. Я лежу на подушке, задрав подбородок, хлюпаю носом и сглатываю слезы, текущие мне прямо в рот.

– Ты еще совсем ребенок. Маленький, избалованный ребенок. Красивый, но жутко злобный. – Она встает, подходит к окну, отдергивает шторы и застывает, опершись руками о подоконник. – Теперь смешно вспоминать, но я любила тебя без памяти. Странно. Я прощала тебе все – твои истерики, безумные фантазии, твою лень, твою патологическую зацикленность на самом себе. Я просто не обращала внимания.

– Это было очень давно. – Я лежу, закрыв глаза, и пытаюсь вставить хотя бы полслова в свое оправдание, но получается какой-то бред, а Ольга, кажется, меня и не слышит.

– Я ничего не замечала и никого не видела. Кроме тебя. Странно, теперь я не прощаю своему мужу и полпроцента того, что делал ты. Я тебя просто любила. Хотя какое теперь это имеет значение, правда?

– Ты вышла замуж? Давно?

«Успокойся, успокойся. Возьми себя в руки. Она же не убивать тебя пришла!» – говорю я себе, но паника держит меня своими липким руками. Мне так страшно, что я прошу ее позвать сестру.

– Она вышла. – Ольга возвращается, садится на стул и продолжает монолог: – Даже в тот день, когда ты сказал, что не хочешь ребенка, я все еще строила планы. Представляешь, какая идиотка?!

По ее щеке катится слеза. В этот раз точно не показалось. И от этого мне становится еще страшнее. Хочется убежать, выпрыгнуть в окно, исчезнуть!

– А потом ты пропал. Не отвечал на звонки, сменил квартиру, говорили даже, что ты уехал в Питер. Ты же не уезжал, правда, Андрюш? Ты жил у папы на даче, да?

– Я… я не помню. Для меня, как и для тебя, понимаешь… это было так внезапно, так…

– Так не вовремя, да? А я почему-то думала, что если люди любят друг друга, появление детей всегда вовремя. Но, как показала реальность, ошибалась. Мы просто жили в разных мирах. В моем мире был ты, наш ребенок, и я. А в твоем мире был ты и ты. Ну, пара друзей, пара телочек, что там еще?

– Я был не готов, понимаешь? Мне было двадцать три года, я…

– Неправда. Тебе всегда семнадцать. Ты вечнозеленый, как елка.

Она обхватывает лицо ладонями и замолкает. Молчит долго. Пять, может, десять минут. А мне кажется, целый час. Изредка Ольга хлюпает носом, и это ввергает меня в отчаяние. Мне хочется выключить ее. Заткнуть. Стереть. Убрать отсюда. МАТЬ ВАШУ, ДА ЗАЙДИТЕ В ПАЛАТУ КТО-НИБУДЬ!

– Я ждала, что ты вернешься. Неделю, две, месяц. Меня не было. Я пропала. Вычеркнула себя отовсюду. Я просто ждала. Ждала, что когда-то утром, или ночью, или днем ты хотя бы позвонишь. А потом вернешься. Ты не звонил. Я не могу тебе передать, что со мной было…

– ПРЕКРАТИ. Я тебя умоляю! – Я перехожу на шепот. – Зачем снова все вспоминать? Ты хочешь сделать мне еще больнее? Я лузер, лох, урод, тварь. Меня выгнали с работы, меня выставили на деньги, заразили СПИДом, заставили бежать, понимаешь? Я прошел через все! ПРЕКРАТИ, ПОЖАЛУЙСТА! – снова кричу я, но Оля не слышит и продолжает монотонно говорить, как сомнамбула.

– Ты вернешься, и мы снова окажемся в нашем мире, где будут ты, я и наш ребенок. Что такое ребенок, я уже не узнаю. Глупая история. Я слишком долго тянула с абортом, и когда утром врач сказал мне…

– Н-Е-Е-Т! – Я зажимаю руками уши, чтобы не слышать, что ей сказал врач, хотя и так понимаю, что именно. – НЕ-Е-Е-Т, ПОЖАЛУЙСТА!

Я захожусь в рыданиях. Меня буквально колотит.