The Телки. Повесть о ненастоящей любви

– Ладно, чуваки, стебанулись – и хватит. – Антон снова закуривает. – Андрюх, у Вовки нет настроения. От него девушка ушла.

– Круто, – киваю я. – Значит, теперь можешь отжигать, не ночуя дома?

Ваня с Антоном укоризненно смотрят на меня.

– Не просто девушка, а невеста. Я ей предложение сделал месяц назад. – Вовка затягивается, делает глоток вина и выпускает дым. – А она в пятницу собрала вещи и ушла.

– А чего она ушла-то? – интересуюсь я, но, кажется, Вова, погруженный в свой рассказ, не слышит.

– Я пробил у друзей скидки на двухнедельный тур в Италию через восемь дней. Ввязался в ипотеку. Родителям сказал, что женюсь. Начал уже смокинг себе на свадьбу присматривать. Кольца там… – Вова кивает сам себе и наливает еще бокал. – А главное – непонятно, чего ей не хватало? Деньги – пожалуйста, подарки – да ради бога, рестораны, клубы, шопинг. Я даже подруг ее тупорылых дома по воскресеньям терпел. Не пил почти. Это, – он касается пальцем левой ноздри, – ну вместе только. Пару раз в месяц. Чего ей не хватало-то?

– Ну, может, вернется еще? – предполагает Ваня. – Может, ей это… ну, типа, нужно время, чтобы все осмыслить?

– Или осознать, ЧТО она потеряла, – вторит Антон, делая глоток виски.

– У меня такие перспективы. – Вова залпом выпивает бокал и тянется за новой сигаретой. – Через два года максимум – директор направления. А там и в Европу могут перевести. Или здесь коммерческого дать. Дура. Кого она себе найдет? Тусовщика? Понтореза? Мажора на «BMW», купленном на родительские бабки? Я ей «Тойоту» купил. Кредит взял, между прочим. Сука. Тварь. Два года вместе. Цветы, подарки…

– Пойди пойми их, – пространно замечаю я. Честно говоря, проблемы Вовы мне до фонаря. Я жду не дождусь, когда он закончит или напьется до мычания. Приносят мой салат, виски, воду и Вовины роллы. Вова снова кивает сам себе. Наливает еще бокал, просит принести новую бутылку и валит в туалет.

– Вы как хотите, а я сейчас пойду куплю наркотиков, – говорю я, глядя в потолок. – Легче удавиться, чем слушать это.

– Очень смешно, – меланхолично замечает Антон. – Лучше пойди и склей ему барменшу, а то он от нас не отстанет.

– Я только одного не понимаю, зачем вы его позвали? – обращаюсь я к друзьям.

– Не видишь – у парня проблемы! Бесчувственный ты олень, мы же с ним общаемся. Встретились выслушать друга, – говорит Ваня.

– Я с ним не общаюсь, – закуриваю я. – И уж тем более он мне не друг.

– Он мне высушил весь мозг, – замечает куда-то в сторону Антон (кажется, с момента моего появления он даже не поменял позы). – Я чего, должен его нытье один выслушивать? Нет уж, увольте!

– Хорошенькое дело, – вгрызаюсь я в курицу, – офигительное. Вы, значит, по каким-то своим мотивам решили сделать из себя жилетки, чтобы этот корпоративный самурай вам навзрыд выплакался. А я-то тут при чем? У меня на эту пургу времени нет. Лучше бы о наших делах поговорили.

– Чуваки, кто сегодня видел ролик на «Youtube», в котором менты вытащили из машины парня, обожравшегося бутиратами?

– Я, – поднимаю я руку вверх. – Он у меня на телефон закачан, показать?

– Антох, ты видел? – спрашивает Ванька. Антон отрицательно качает головой. Я достаю телефон и показываю сюжет. Менты снимали это видео прямо с мобильника: стоит чувак с совершенно окаменевшим лицом, неспособный даже говорить. На вопросы ментов отвечает неестественно писклявым голосом одно и то же: «Нихуя себе!». Менты отпускают едкие комментарии по поводу величины его зрачков, его танцев за рулем и прочего. Наконец чувак, видимо, вспоминает про танцпол, делает два-три неловких движения телом и кричит: «Опа-па-па-па!». Менты продолжают его подначивать таким же криком: «Опа-па-па!» и возгласами: «Смотри, смотри, он танцует!» Мы понимающе смеемся. Вообще, мне кажется, наркоманский юмор – наиболее тупой, но самый стебный.

– Кстати, какие новости из мира большого шоубиза? – спрашивает Антон после просмотра ролика.

– Неужели тебе это в самом деле небезразлично?

– Ладно, Дрончик, хватит кривляться, рассказывай! – Ваня начинает нетерпеливо постукивать пальцами по столу.

– Встречался сегодня с Петрушиным. Очень заинтересовался. Сказал, что звук подправить нужно кое-где и тексты. Но в целом он готов с нами работать.

– Он уже месяц готов, а воз и ныне там. – Антон опять отворачивается к окну.

– Да? – Я бросаю вилку. – Может, ты сам тогда займешься продвижением нашего диска? Оторвешь задницу от кресла и начнешь бегать по лейблам, продюсерам и так далее?

– «Если есть Интернет, нахуй нужен продюсер?», – меланхолично отвечает этот сноб. – Как поет КАЧ.

– Так займись Интернетом, если ты такой умный, – взрываюсь я, – или пиши такую же музыку, как КАЧ, тогда мне легче будет продвигать!

– Дрон, Дрон, не обращай на него внимания, я за тебя! – Ванька поднимает сжатую в кулак руку. – А чего с этим чуваком с «Полиграма»?

Ответить я не успеваю. Возвращается Вован.

– Только не спрашивай у него… – тихо говорит Антон.

– Вова, а к кому она ушла? – интересуюсь я, недослушав. Антон подпирает рукой голову и прикрывает глаза.