The Times I Saw Her (ЛП)

Том смотрел, как девушка собирается, и хотел дотянуться, чтобы взять её за руку. Он не хотел, чтобы она уходила.

— Надеюсь, что твои лекции не будут скучными. Я специализируюсь на Английской литературе.

— О, я знаю, — улыбнулась девушка. — Я много слышала о тебе от других профессоров и студентов. Ты лучший в группе. Кстати, я прочитала несколько твоих историй, — осторожно сказала Гермиона и заложила прядь за ухо. — Знаешь, ты гениальный писатель. Немного сыро и мрачно, но заставляет задуматься и прочувствовать.

Том не знал, что сказать. Его и раньше хвалили, но слышать это от неё было как-то… по-другому. Парень не знал, о чём думать.

Гермиона повесила сумку на плечо и улыбнулась:

— Полагаю, за всеми этими татуировками и пирсингом скрывается невероятное и прекрасное воображение?

— Может быть, — Том не сводил с неё глаз.

— Ладно, мне уже пора уходить. Я скажу медсестре, что ты очнулся. Хорошенько отдохни, Том, — сказала девушка и направилась к выходу. Но остановилась возле двери и повернулась. — Кстати, мои лекции совсем не скучные. Что там Толстой говорил о скуке? Жажда желаний?

Сердце Тома пропустило удар, когда он осознал, что эта Гермиона, стоящая перед ним, и есть та самая, егоГермиона. Да, все те воспоминания, когда он находился в коме, были ложными, но она – настоящая. Она навещала его последние два месяца. Она потратила эти два месяца, рассказывая ему обо всём, что приходило в её голову. Эти два месяца она пыталась узнать его, как могла.

И он знал её. Знал даже лучше, чем она могла себе представить.

— Во всяком случае, до свидания, Мистер Риддл. Жду с нетерпением, когда вы поправитесь и сможете посещать занятия, — сказала Гермиона, дружелюбно улыбаясь, и вышла из комнаты.

На лице парня появилась улыбка, когда он заметил, что на её пальце не было никакого отвратительного жёлтого кольца. У неё вообще не было колец.

Кончики её пальцев были измазаны в чернилах.

Она всё записывала ручкой.

***

Дорогой Дневник,

Я с радостью записал всю свою душу на эти страницы её чернилами. И в голове, и собственной рукой.

Как и другие чернила, она использовала их, чтобы написать слово. Я полностью покрыт ею. Запятнан её грехами. Я навсегда отмечен ею, и навсегда оставлю её на своих страницах.

Я – её книга, а она – моя история.