The witch's curse (СИ)

Кэролайн, сама того не осознавая, стала расслабляться, переставала контролировать себя. Клаус затягивал ее в свои сети, а она даже не сопротивлялась. Ей было противно и приятно одновременно, и за это она ненавидела себя. А Клаус тем временем продолжал, радуясь своей победе:

- Откуда в тебе столько бесстрашия, непокорности, любопытства? Я ведь знаю, что ты забрела в западную часть крыла и освободила Бонни Беннет…

- Ты хотел силой заставить ее присоединиться к тебе, - перебила его белокурая, стараясь сохранить остатки самообладания, однако Клаус заставил их испариться.

- Молчать! - резко перебил ее он, отчего Кэролайн испуганно открыла глаза. Первородный нежно заправил прядь светлых волос ей за ухо, как бы принося свои извинения, и продолжил: - В тебе столько дерзости, любовь моя, ты заставляешь меня заново узнавать тебя. А знаешь, что самое главное? - Клаус вопрошающе посмотрел на нее.

Кэролайн прерывисто выдохнула. Ее переполняли чувства, искушая. Она боялась, что не выдержит и отдастся тьме, познает все стороны похоти и желания.

Она боролась с собой, и от этого ее тело пробила дрожь. Это было знаком для Клауса, вот только он не понял истинного его смысла. Мужчина нагнулся к самому уху Кэролайн и прошептал настолько соблазнительно, насколько это было возможно:

- Самое главного то, любовь моя, что я хочу заново тебя покорить.

Что-то щелкнуло внутри Кэролайн, и она тут же отскочила от Клауса, будто ошпаренная. За одну секунду она смогла с собой справиться, справиться с Клаусом. Майклсон непонимающе посмотрел на девушку, которая буквально мгновение назад уже была готова отдаться ему, а теперь стояла в метре от него в оборонительной позе.

Он сделал шаг ей навстречу, но она тут же отступила.

- Не приближался ко мне! - как можно убедительнее предупредила она.

- Кэролайн, что за глупости?

- Думаешь, я не понимаю, зачем ты сейчас делал это? Не делай из меня дуру, ты просто хотел показать мне, где мое место! - повысила голос Форбс.

Краем глаза она посмотрела на входную дверь и примерно рассчитала, сколько времени ей понадобится, чтобы выбежать из комнаты. Даже если ей удастся убежать, то что она будет делать дальше? Она плохо ориентируется в замке, а значит, Клаус без проблем сможет ее поймать. Звать на помощь тоже бесполезно. Наверняка в этом замке слышать мольбы о помощи давно привычно.

- Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне? Ты всего-навсего простушка, которую я вытащил из грязи в свет! Ты всю жизнь должна быть мне благодарна! И твои выходки однажды заставят меня изменить мое отношение к тебе! - голос Клауса гремел на весь замок. Всю злость, которая накопилась в нем, он выплескивал на Кэролайн.

Подлетев к беззащитной девушке, он поднял руку для удара. Кэролайн в страхе выставила руки перед собой и зажмурилась, готовясь к боли. Послышался хлопок, и мощный удар ужасающей силы разнес в щепки какой-то предмет мебели. Открыв глаза, Кэролайн увидела перед собой тяжело дышащего Клауса, а справа разбитый о стену туалетный столик, который стал похож на груду деревяшек вперемешку с осколками.

Форбс в шоке уставилась на бывший туалетный столик и сглотнула. Что было бы сейчас с ней, если бы Клаус обрушил свой гнев на нее?

- Надеюсь, к вампирской жизни ты отлично приспособишься, ведь осталось совсем немного. Тебя уже сводит сума запах крови? - криво усмехнулся первородный и, не дожидаясь ответа, ушел, громко хлопнув дверью.

Больше не было сил сопротивляться. Клаус убил ее не физически, а морально. Растоптал надежду на благополучное спасение. Теперь можно было всерьез задуматься о решении умереть без крови или попытаться убить Эстер в роли Первозданного вампира.

Ноги подкосились, и, измученная, девушка рухнула на колени. Беззвучно зарыдав, она обхватила ноги руками и прислонилась спиной к стене. Горячие слезы горя и разочарования затуманили взгляд. Все, чего она сейчас хотела, - это пожалеть себя, поплакать, чтобы стало легче. Говорят, слезами горю не поможешь, но не в ее случае. Поплакав, она успокоится и сможет трезво взглянуть на ситуацию.

И хоть в данный момент она не в выигрышной ситуации, ей полезно просто побыть в одиночестве.

Она плакала, проклиная Клауса, плакала, жалея, что оставила Бонни, плакала, потому что не уберегла Кэтрин, плакала из-за всех своих неудач, которые были связанны с семьей Майклсонов. Когда слезы высохли, она собрала волю в кулак и что было мочи закричала о ненависти к Клаусу. Она прекрасно знала, что он ее слышит, более того, она хотела, чтобы он ее слышал.

Кэролайн свернулась калачиком на холодном полу, приложив руки к сердцу. Закрыла глаза, прислушиваясь к сердцебиению. Она устала. Ужасно устала.

Теперь выхода не было совсем, поэтому Форбс смирилась со своей неизбежной смертью. Она начала считать удары своего наверняка мертвого сердца, заинтересованная только одним: до скольки она сможет до считать, прежде чем ее сердце остановится?

Раз…

Два…

Три…