Ти Эс, я тебя люблю!

– Стоит ли? – она вдруг почувствовала, что от легкого прикосновения его руки у нее пересохло во рту. Его большой палец дотронулся до резко пульсирующей у нее на шее артерии, Ти Эс глубоко вздохнула и попыталась начать снова.

– А вам, правда, не скучно?

– Совсем нет, Ти Эс, я вообще сомневаюсь, что с вами может быть скучно.

Она на мгновение закрыла глаза, стараясь подольше сохранить восхитительное ощущение от прикосновения его ладони, медленно поглаживающей ее плечи. Его тепло проникало в нее через одежду и действовало словно успокоительный бальзам. Когда Логан внезапно убрал руку, Ти Эс почувствовала себя бесконечно одинокой и покинутой.

– Вы действительно напоминаете мне Лунного Странника, – произнесла она, и ее голос звучал, как легкий вздох. – Я думаю, это из-за ваших глаз и лица. Его волосы были светлее ваших. Знаете, как бывает, когда смотришь на поле пшеницы, залитое солнечным светом. Лунный Странник спас мне жизнь, хотя я сомневаюсь, что он очень хотел это сделать. Вы меня тоже прошлой ночью в какой-то степени спасли и ухаживали за мной, хотя и вы, наверняка, не желали этого.

Она остановилась, давая Логану возможность возразить, но он молчал, и Ти Эс продолжила:

– Когда мне было шестнадцать лет, я убежала из дома в Ричмонд. Там, в Вирджинии, на автовокзале, я чуть не попала в лапы одного подонка. Я была такой дурой, что даже не понимала, с кем имею дело, пока Лунный Странник не вырвал меня у него, а позже не объяснил ситуацию. Боже, как можно быть такой наивной?

Логан медленно ответил:

– Те, кто живет в достатке и за кем постоянно ухаживают, не знают, что мир достаточно жесток.

Логан вспомнил свои собственные первые столкновения с миром, лежащим за порогом родного дома, – крепкое пожатие отцовской руки во время разгона антивоенной демонстрации, насмешки и издевательства по-детски жестоких шестилетних ребят во дворе сельской школы.

Он встряхнул головой, в который раз отгоняя свои воспоминания. В эту минуту Логан словно оказался на сказочной границе между реальностью и иллюзией, между настоящим и прошлым.

– Я провела с Лунным Странником неделю в самом кошмарном районе города, продолжала Ти Эс. – И все это время он ухаживал за мной и защищал меня.

Волнение переполняло ее грудь.

– Он называл меня принцессой из башни, но после смерти моей матери он оказался первым человеком, который ко мне так относился. Однажды, подумав о смерти матери, я плакала у него на плече, а он обнимал меня и не говорил, чтобы я успокоилась, и других фальшивых, бессмысленных слов, которые люди обычно говорят в подобных ситуациях.

Новая волна, набежав на ее босые ноги, вновь замочила подол платья.

– Лунный Странник и мое общение с ним помогли мне понять, какой безмятежной была моя прежняя жизнь. Можно сказать, что я внезапно проснулась и увидела вещи, о которых раньше и не подозревала – бедность, голод, отчаяние и безысходность, вызывающие озлобление в людях, которые окружали меня. Мне никогда не приходилось сражаться за свое существование, как большинству из тех, кого я встретила в то время.

Когда я вернулась домой, я была совсем другим человеком. Принцесса из башни исчезла вместе со своим фальшивым человеколюбием.

Оттого, что она рассказывала, в голове у Логана все смешалось. Когда он принимал решение крупно изменить свою жизнь, он и не думал, что его действия и поступки, расширяясь, словно круги по воде, охватят свои ми последствиями всех, кто встретится ему по дороге. В детстве он не считался ни с кем и ни с чем, а теперь с горечью думал о том, каким непростительно наивным он был.

То, что он рискнул ради Ти Эс тогда, на автовокзале, было просто великолепно, но этот поступок привел не только к тому, что ее жизнь пошла по-другому. По-другому пошла и жизнь ее отца, мечтавшего сохранить преемника своему делу.

А его собственные родители? Впервые за много лет Логан позволил себе подумать об этом. Разве он не сознательно забыл об их существовании, лишив их тем самым единственного сына. Сделав эти далеко идущие выводы, он почувствовал себя кораблем, налетевшим на риф.

Ти Эс внимательно наблюдала за ним. Ее спутник стоял молча и тихо. Она пожалела, что не знает, о чем он думает, и не видит в темноте его лица.

– Вы, наверное, подумаете, что я сумасшедшая, если я скажу, что неделя, которую мы с Лунным Странником провели вместе, была лучшим временем в моей жизни.

Логан попытался собраться, сглотнул комок в горле и заставил себя спокойно произнести:

– Я не думаю, что вы сумасшедшая. Его слова отчаянно и необдуманно срывались с губ.

– Вы были детьми. Дети всегда очень глубоко чувствуют, но иногда слишком склонны к романтике и мелодраме.

Интересно, о ком это он говорит, о ней или о себе?

– Когда мы становимся старше, мы начинаем смотреть на вещи более реалистично.

Ти Эс покачала головой. Его отношение к тому, что она говорила, раздражало ее.

– Разумеется, я была молода, влюбилась впервые в жизни и увидела мир, которого прежде никогда не видела. Но я не приукрашивала свой опыт жизни там. Не было никакой выдумки или романтики. Все было по-настоящему, реально.