Тиасса

— Да, мадам, с этим обстоятельством я ознакомлен.

— А знаете, на кого эта схема была нацелена?

— Этого не сообщалось.

— Верно, милорд, ибо обнародование этого поставило бы Империю в неприятное положение.

— Насколько неприятное?

— Ее величество была бы вынуждена сделать официальное сообщение, что, в свою очередь, вызвало бы законные и наверняка жестокие нападки на Дом Джарега, а джареги, разумеется, ответили бы. Ее величество, обдумав, решила оставить все как есть, учитывая, что цели джареги не достигли, а сам злоумышленник казнен. Сотрудничество лорда Феораэ состояло в том, что он не сообщал о краже статуэтки, я же заполнила бумаги, чтобы по крайней мере возместить ему расходы.

— Именно ее величество решила не проводить дальнейшего следствия?

— Да.

— Что ж, хорошо. А что было целью схемы?

— Убийство некоего лорда Талтоша.

— Талтош! Граф Сурке!

— Тот самый.

— Я и не думал, что джареги так сильно хотят его смерти.

— Я тоже, милорд.

— И как их схема должна была сработать?

— Они намеревались обманом вынудить императрицу его разыскать, после чего наемные убийцы нанесли бы удар.

— А при чем тут Феораэ?

— Так сложилось, что у него ранее имелась вещь, которую джареги использовали как повод, чтобы убедить ее величество в необходимости разыскать выходца с Востока.

— И вещь эта — серебряная тиасса.

— Именно так.

— А что с ней стало?

— Вот этого не знаю. У Феораэ ее украли, и оставшиеся улики указывали на лорда Талтоша. Ясно, однако же, что выходец с Востока ее не похищал. Так что по-прежнему неизвестно, что же с ней стало.

— Понятно.

— Возможно, вам будет полезно знать, что лорд Талтош женат.

— Ах вот как?

— Вернее, был женат. Его бывшая супруга живет в Южной Адриланке и по-прежнему достаточно сильно о нем заботится, чтобы серьезно рисковать, спасая ему жизнь.

— Это полезные сведения.

— Милорд, простите, что я не сообщила вам раньше, но императрица…

— Я все прекрасно понимаю, мадам. Я бы сделал то же самое, потребуй ее величество этого от меня. — Он снова поцеловал ее руку и улыбнулся.

— Благодарю вас, милорд. Чем вы намерены заняться теперь?

— Для начала попробую отыскать серебряную тиассу. Очень может быть, что кто бы сейчас ни был ее хозяином, но именно он — ключ ко всему.

— Надеюсь, что так, милорд.

— Но первым делом…

— Да?

— Первым делом, мадам, я намерен хорошо провести вечер со своей обожаемой супругой.

— Позвольте сообщить, милорд, что с этим планом я совершенно согласна.

— Если хотите, можем даже отправиться в город. Придется ли вам по вкусу вечер, посвященный музыке?

— Господин мой знает, как я обожаю музыку.

— Я тоже. Эстрада в «Перстах» всегда открыта.

— Да, она хороша, однако возможно, сегодняшний случай больше подходит для Концертного зала Адриланки?

— Это верно, мадам, но я же знаю, что вам более по вкусу светская музыка, нежели традиционные композиции?

— Мне нравится и то, и другое, милорд, как и вам, хотя я и знаю, что вы склоняетесь к последним. Впрочем…

— Да?

— Полагаю, сегодня для меня будет особым искушением облачиться в лучшее платье, которое сумеет подобрать Ноли; а еще навести глянец на ногти и блеснуть драгоценностями.

Кааврен улыбнулся.

— А я оденусь, как подобает графу Белой Вершины, в синий шелковый плащ и шляпу с пером, и возьму вас под руку, чтобы все мне завидовали. А когда я вдосталь наслажусь этим удовольствием…

— Да, что тогда?

— Вот тогда-то мы войдем в зал и усладим наши чувства созданной Дженги «Симфонией Северного моря», исполняемой оркестром под руководством самого Дженги.

— О большем и мечтать не стоит.

— И я не могу придумать лучшего способа расслабиться перед погружением в пучину утомительного задания — а оно, заверяю, таковым будет.

— Давай сейчас об этом не будем!

— Всецело за.

— Но не пора ли поторопиться?

— Концерт начинается в девять. Час на одевание, час на небыструю прогулку, несколько минут на поздний ужин в «Курином бульоне», и у нас еще останется время на променад.

— В таком случае — план готов!

План этот, хотя и составленный старым воякой, в данном случае сработал в точности как предполагалось. Они прибыли к концертному залу и вошли, улыбаясь и переговариваясь со случайными знакомыми. Кааврен, разумеется, отметил с чувством глубокого удовлетворения, что все взоры, как открытые, так и исподтишка, притягивала к себе графиня — она, как всегда, предпочла одеться в красные цвета лиорнов, в данном случае это было платье с низким вырезом, длинным шлейфом, рукавами в сборку и избытком кружев. Наряд довершали драгоценности — бриллиантовые сережки и рубиновая заколка. Впрочем, эти внешние атрибуты блекли в сравнении с ее остроумием и обаянием, которые демонстрировались всякому присоединяющемуся к окружавшей их группе, быстро выросшей до средних размеров толпы, ожидающей сигнала к началу концерта.