Тяжела ли шапка Мономаха? (СИ)

- И представьте себе, милая барышня, - раздухарившись, восклицает он, - что этот доблестный сержант, выслушав мои подробнейшие объяснения, включает компьютер и одним пальцем набирает следующий эксклюзивный эпистолярный образец: «По сути дела имею заявить, что следуя поездом дальнего следования № 64 на нижнем боковом месте № 31 являлся свидетелем потасовки между гражданками Саломатиной Т. Б. и Закалюжной А. О., вызванной исчезновением чемодана, принадлежащего гражданке Саломатиной Т. Б., обнаружившей пропажу чемодана при приближении к Москве на расстояние 35 километров, при этом никто из пассажиров двух близлежащих купе не покидал помещения вагона, включая проводника, друга проводницы Закалюжной А. О., случайно оказавшегося в данном вагоне и не оставившего контактного телефона, о чем в моем присутствии подтвердил комиссар поезда Прохоренко А. Ф., внявший призыву проводницы вагона №4 Андреевой Б. К.»

Я улыбаюсь. Согретый моим вниманием «профессор» продолжает:

- Гоголь позавидовал бы такому количеству запятых и причастных оборотов в одном предложении! Все мои попытки внести какие-то исправления встретили полный отказ. Даже чудовищное словосочетание «внявший призыву» было признано критически необходимым! И вот я, доктор филологических наук, заметьте: ФИ-ЛО-ЛО-ГИ-ЧЕС-КИХ! – произносит он с таким нажимом, что писать надо, наверное, восемнадцатым шрифтом, – профессор, автор шести монографий, ведущий специалист России по влиянию униатства на этические номинации в западнославянских языках, основной претендент на место заместителя декана филологического факультета МГУ, - в запале речи он размахивает руками, – под этим БРЕДОМ собственноручно вывожу: «С МОИХ СЛОВ записано ВЕРНО. Мною прочитано». И ставлю подпись. Вы можете себе представить, чтоб я в такой последовательности произнес слова?!

Я хохочу очень искренне и звонко. Профессор еще раз предлагает мне сигарету и я, увлеченная его замечательным рассказом, на этот раз ее принимаю. Он щелкает зажигалкой. Я с наслаждением вдыхаю аромат, приправленный тонкой вишневой горчинкой.

Веселье мое не остается незамеченным за бильярдным столом. К нам подходит Паша:

- Что, правда, так смешно? – спрашивает он меня. – Добрый вечер! – кивает моему собеседнику.

- Здравствуйте! – отвечает профессор.

- «Старо прамен», - говорит Паша бармену.

- Паш! – восклицаю я.

- Одно, Мань. Всё под контролем!

Я осторожно выдыхаю дым в сторону от собеседников.

- Правда смешно, Паш. Я потом расскажу!

Тут за моей спиной возникает Ленька. Решительным движением вынимает сигарету из моих пальцев и заминает ее в пепельнице.

- Нельзя тебе! Что, как пятиклассница!?

Олег Ильич присвистывает:

- Значит, Машенька, вы меня не обманывали?

- Не обманывала, - соглашаюсь я. - А вы - меня?

- Самую малость,… - улыбается он.

- Здавствуйте, - поворачивается к нему Ленька. – Маш, это твой знакомый?

- Это – Олег Ильич, замдекана филфака МГУ, - говорю я.

- Всего лишь претендент! – поправляет меня Олег Ильич.

- Слушайте, вы, претендент! Вы не могли бы пойти попретендовать в каком-то другом месте? У нас вакансий не предвидится!

- Повторить! – под шумок Пашка приканчивает пиво и придвигает к бармену пустую кружку.

И тут происходит такое, отчего краснеем я, Леня, Паша, профессор и даже, кажется, бармен. Леня кладет свою руку поверх Пашкиного запястья и с силой сдавливает его.

- Не надо повторять! – говорит он бармену, не ослабляя «захвата».

На Пашином лице застывает злое и дерзкое выражение. Он сжимает прижатую к столу руку в кулак. Пару секунд все зрители каменно неподвижны. Потом Пашкин протест уступает место покорности: Паша расслабляет руку, прикрывает глаза и отворачивается. Бармен забирает пустую кружку. Ленька расплачивается и, положив руку Паше на плечо, идет с ним к выходу. Олег Ильич показывает мне два больших пальца и одобрительно кивает им вслед.

* * *

Я провожаю своих «мальчишек» долгим взглядом. По-хорошему сказать, они меня сейчас просто-напросто забыли. Они поглощены своим противостоянием и идут выяснять отношения. Шутка ли: один прогнул другого при посторонних!? Ленька даже за мой кофе не расплатился: только за бильярд и пиво! Среднестатистическая женщина в аналогичной ситуации тупо бы устроила скандал: визжала, плакала и некрасиво плевалась от злости. Разрушила бы к дьяволу все тщательно выстроенные отношения, развелась с мужем, бросила любовника и уехала к маме. А потом до скончания века спала в одинокой холодной постели, а по вечерам на женских форумах смаковала с такими же страдалицами тему «все мужики – сво…!» Но, как вы можете догадаться, это – не мой выбор. Я оглядываю загипнотизировано уставившихся на дверь зрителей недавней сцены. Прикидываю, что клево было бы закапризничать, остаться в баре, назаказывать коктейлей…. И к концу вечера уложить в койку парой бармена и профессора – благо, им обоим теперь ясно, что я такие фокусы выделывать умею! Потом вздыхаю с легким сожалением, вытаскиваю из сумки кошелек и расплачиваюсь за кофе. Улыбаюсь профессору: