Тяжелая душа: Литературный дневник. Воспоминания Статьи. Стихотворения

Что мне Париж! Там нет меня.
Там все иное, все иначе.
Мотоциклетки трескотня
Да по ночам концерт кошачий.

А здесь вода — она течет,

Она поет, она струится.
И месяц голубой с высот
Задумчиво в нее глядится.

(Иль в облаках над ней плывет

Как бы завернутый в бумагу.)
И путник, наклонившись, пьет
Луной не тронутую влагу.

Он пьет, и кажется ему,

Что в неподвижности движенья
Он видит рая отраженье,
Невидимое никому.

IV. Китаец («Ты в шахматы играла с привиденьем…»)

Памяти Анны Ор

Ты в шахматы играла с привиденьем,
А на дворе, под проливным дождем,
Стоял китаец. Все, казалось, в нем
Дышало нескрываемым презреньем.
Но проиграв, с угрозой бесполезной
Исчезло привиденье, дождь прошел.
Один китаец ждет — упрям и зол.
И как уйти: он был — трубой железной

Перед твоим окном, чернодымящей.

Но в час, когда средь голубых палат
В малиновых штанах гулял закат,
В тот час он был китаец настоящий.

Он голосом рассчитанно-негромким

Любезности ученые шептал,
Утонченными пытками пытал
И сложные чертил головоломки.

Возрождение. 1958. № 80.

Младенец и черт («С младенцем нежным, чуть не с люльки…»)

С младенцем нежным, чуть не с люльки,
Связался черт, и сам не рад.
То подавай ему свистульки,
То барабан, то шоколад!

Младенец плачет и смеется,

Недавний вспоминает рай.
И черт несчастный, как ни вьется,
А райских слуг изображай.

Потом — без всякого уж толка —

(Однако черт ничуть не зол),
Хромого представляя волка,
На четвереньки и под стол.

Так дни бегут, растет младенец,

Стареет незаметно бес,
Теперь он страшен, как чеченец.
Но зверь лицом — душой воскрес.

А страж-хранитель, что в загоне,

Слетев с заоблачных высот,
Смиренно-тих, как на иконе,
Ему свой меч передает.

Возрождение. 1959. № 87.

Город напротив («Как смертоносной чумной заразы…»)

Как смертоносной чумной заразы,
Любви бежал я, но изнемог.
И златокудрый, голубоглазый
Ко мне ворвался крылатый бог, —

В прохладный сумрак моей пещеры,

Где я недолгий вкушал покой…
Напротив город жемчужно-серый
Волшебно-близок — подать рукой.

И дерзкий отрок склонился, глядя

На плащ мой темный и на меня:
«Скажи, какого безумства ради
Бежишь от счастья, как от огня?

Смотри — вот город. Он недалеко.

Но знай, вернешься ни с чем назад.
Никто не может вступить до срока
В его пределы — ни стар, ни млад.

А срок… — Тут вынул он из колчана

Стрелу и сердце мое пронзил. —
Иди, — сказал он, — теперь не рано!»
Взбежал на скалы, и след простыл.

Возрождение. 1959. № 87.

Страж («Она одна, и ей названья нет…»)