Тяжелая судьба армейских псов (СИ)

- Господи… И они, - Рой устало рухнул в свое кресло. - Даже форма голубая.

Эдварду оставалось лишь согласно кивнуть.

- Надеюсь, я не узнаю, что Риза с секретаршей главнокомандующего забавляется, - Рой запрокинул голову и закатил глаза. Эдвард аж закашлялся от подобной картины в своих мыслях.

- Мне что теперь делать? Ал с Уинри поехали в Ризенпул…

- Никто под ногами теперь не мешается. Нам ещё нужно узнать, где останки Зависти. Как понимаешь, мне приспичило срочно его изничтожить! - полковник закинул ноги на стол, не снимая сапог.

Эдвард с сомнением хмыкнул.

- Я ничего не предлагаю, но мне завтра восемнадцать лет исполнится. Хотелось бы навестить могилу мамы, но если с Завистью так срочно…

- Ах, вот оно что. Что ж, тогда даю отгул. Мои поздравления, - кивнул Рой, задумчиво закусив губу.

- Спасибо. Я, пожалуй, поеду в Ризенпул первым поездом, - Эдвард направился к выходу, но, уже стоя в дверном проеме, снова повернулся к начальнику.

- Что-то еще, Элрик? - левая бровь Роя вопросительно изогнулась, а глаза внезапно хитро и насмешливо блеснули.

- Нет, ничего. До свидания, полковник, - юноша поспешно вышел из помещения.

До Ризенпула он добрался довольно быстро. Ал, Уинри и бабуля Пинако были очень рады видеть его живым и здоровым, и вполне себе веселым, как раньше. О произошедшем алхимик рассказал только брату, и то вкратце, опуская некоторые подробности. Многое попросту не хотелось вспоминать, особенно про полковника. Ближе к вечеру, Эд отправился на могилу матери, сказав Алу, что хочет навестить ее один. Цельнометаллический сидел рядом с надгробным камнем и вспоминал детство, все хорошее, что было в той далекой жизни. Но все равно было неимоверно грустно. Как будто не хватало чего-то важного, но чего именно - Эдвард уловить не мог.

- С днем рождения, Элрик, - раздался голос за плечом. Эд резко обернулся на звук знакомого голоса.

- Спасибо, полковник! Вот уж не ждал, что вы приедете. Как вы…

- Несложно было догадаться, - Рой задумчиво улыбался. - Решил, что тебе эта вещь нужнее, - мужчина протянул руку, в ладони тускло блестело кольцо с красным камнем. Эдвард уставился на вещицу, непонимающе хлопая ресницами.

- Откуда у вас?!

- Твой отец отдал перед тем, как исчезнуть. Сказал, что я лучше него подыщу более удачливую руку, когда настанет нужное время. Пришлось вскрыть старый тайник.

Эдвард трясущимися руками принял кольцо и надел его на указательный палец. Камень сверкнул в лучах заходящего солнца, и Эдварду показалось, будто бы он признал его хозяином, хотя прекрасно знал, что любой камень, даже философский, абсолютно бездушен, как и некоторые люди временами. Эд снова бросил взгляд на полковника.

- Поздравляю, - Рой грустно улыбнулся. - Думаю, теперь ты сможешь выполнить обещание, данное брату. Ты теперь знаешь, как можно его использовать, и какова его цена. Теперь ты готов.

Эдвард вздохнул и набрал в легкие побольше воздуха.

- Ты бездушная тварь, Мустанг! Сколько еще должны были погибнуть, прежде чем ты бы его отдал?! Хъюз был достаточной ценой?!

Мустанг стоял, закрыв глаза и слушая крик души парня.

- Ты прав. Но когда сможешь предсказывать будущее, обязательно сообщи. Я смогу избежать еще больше смертей. И, возможно, смогу исправить другие свои ошибки. Прости, если найдешь в себе силы. А сейчас - верни то, что когда-то потеряли вы с братом. И не натвори глупостей больших, чем я в свое время, - Рой отдал честь, щелкнув каблуками форменных сапог, и, развернувшись, направился в сторону дома Рокбеллов.

На душе было гадко, а проклятое кольцо обжигало палец. Полковник только что отдал то, с чем мог горы свернуть, не то чтоб вернуть себе потерянную конечность.

Вернувшись домой к ужину, Эдвард старательно изображал бурную радость и веселье. Торт был на редкость вкусен, Уинри прекрасна, полковник обходителен. Праздник удался на славу. В кои-то веки можно было почувствовать спокойствие, радость и домашний уют. Наверное, именно таким и должен был быть его собственный дом.

Спать разошлись поздно, в третьем часу. Но упрямый сон не шел, в голове теснились мысли, не давали покоя слова Мустанга. Кольцо, перевернутое камнем внутрь, натирало палец и ладонь, было ледяным и мертвым.