Тяжело в учении

Ланка нервно икнула, шагнула назад, споткнулась и с размаху приземлилась на свою кровать; я оказалась более закаленной и осталась стоять, прикрывая своей не шибко широкой грудью импровизированный коврик.

– Виорика, – взгляд некроманта с трудом сфокусировался на мне, – что тут происходит?

– А разве тут что-то происходит? – с невинным видом удивилась я.

– Я же чувствую… – Лион обвел затуманенным взором комнату, но ничего предосудительного, понятное дело, не заметил, а потому рассеянно потер виски и беспомощно уставился на меня.

– Вам бы отдохнуть, мастер, – с искренним сочувствием посоветовала я, стараясь не смотреть на вздувшуюся на лбу Ривенса внушительную лиловую шишку. Босые ступни, стоящие – для надежности – на краю коврикошарфа, начинало болезненно жечь – не иначе проделки вступившего в сговор с совестью подсознания.

Лион задумчиво кивнул, и, потеряв от столь немудреного действия равновесие, оперся о косяк.

– И желательно, не здесь, – тонко намекнула благовоспитанная Ланка, которая хоть и не била мастера ножкой от стула, но тоже чувствовала угрызения совести. Наверное, на случай, если их не испытываю я…

Лион тяжело вздохнул и снова кивнул, явно признавая нашу правоту. А у меня аж дух захватило – неужто удалось его провести?! Наверное, компенсация за все неудачи этого дня!

Но обрадовалась я рано – не успел мастер Ривенс сделать и пары шагов, как ноги словно пронзило огненной спицей. Взвыв дурным голосом, я шарахнулась в сторону, запнулась о вязаный кошмар и полетела на пол, успев коротко выругаться.

Вспыхнули золотом контуры гексаграммы, хлопнула, закрываясь, открытая Лионом дверь, одарив не вовремя повернувшегося на шум мастера увесистым подзатыльником, и я поняла, что с ругательствами надо быть осторожнее, ибо помянутый всуе упырь не преминул явиться на зов.

– Ага! – радостно воскликнул вмиг оживившийся Лион, позабыв о свежей шишке на затылке и общей помятости организма в целом.

Упырь прорычал что-то нечленораздельное и без проблем перешагнул защитный круг. Ой, кажется, это я его разомкнула, когда хотела стереть свои художества!..

– Неувязочка вышла, – пробормотала я, даже не пытаясь подняться.

К сожалению или к счастью, мне так и не довелось проверить, годятся ли отломанные от стульев ножки для убиения упырей, зато я узнала, что выдранные дверные ручки блестяще справляются с этой задачей…

– Завтра починят, – смущенно пожал плечами Лион, проследив за нашими с Ланкой ошалелыми взглядами. Хмыкнул, небрежно поворошил ногой оставшуюся от упыря горстку праха, поскреб ногтями линии гексаграммы… – А это, – выразительно глянул на меня, – ты сотрешь немедленно, так, чтобы ни следа не осталось! Только сначала отдай книгу.

Строить из себя дурочку я поостереглась, а потому послушно протянула мастеру требуемое. Он пролистал страницы, резко выдохнул и уставился на меня тяжелым взглядом.

– В Хранилище взяла, случайно, – еле слышно пискнула я, отчаянно завидуя упырю.

– У вас все всегда происходит совершенно случайно, – усмехнулся Лион, прижимая к себе книгу так, словно опасался за ее сохранность. – Ладно, потом разберемся. Сотрите это непотребство и ложитесь спать.

– Мастер! – очнулась я, когда Лион уже почти вышел в коридор.

– Да? – застыл тот на пороге, с подозрением глядя на меня.

– А… что теперь мне за это будет? – выпалила я, сжав кулаки. За что именно, не уточнила, ибо надеялась, что ему известны не все – и не самые страшные! – мои грехи.

– Даже не знаю, Виорика, – задумчиво протянул Ривенс, потирая шишку на лбу. – Пока что я колеблюсь между двумя вариантами – назначить наказание построже или же поставить тебе зачет по основам взывания…

– Я бы предпочла второе, – обмирая от собственной наглости, прошептала я.

– Я подумаю над этим, – серьезно пообещал Лион, закрывая за собой дверь.

– Ну ничего себе, – выдохнула я, без сил опускаясь на пол. – Кажется, мне и в самом деле повезло!

– В отличие от меня! – горестно застонала Лантэлия, изучая то, что осталось от шарфа-коврика. – У меня больше сил не хватит вязать все заново!..

– Купи ему готовый, – от души посоветовала я, подумав, что сегодня крупно повезло не только мне, но и ни о чем не подозревающему Лису.

Глава 18 Родительский день и прочие неприятности

Сила родственных чувств зачастую прямо пропорциональна количеству верст, пролегших между родственниками.

Закон жизни